Арабская весна: причины и последствия. «Арабская весна» перевернула Ближний Восток От чего началась арабская весна

События «арабской весны» начались осенью 2010 года в Сирии и Тунисе, а затем в 2011 году распространились на Египет, Ливию, Йемен.

В Бахрейне, Иордании и Марокко прошли демонстрации и протестные акции, но в силу исторических симпатий подавляющего большинства населения к правящим монархиям этих стран выступления не смогли запустить большой маховик массового гражданского неповиновения и достаточно быстро сошли на нет. Если добавить к этому списку такие страны как Палестина, Ливан, Судан, Сомали и Эритрея, где революция продолжается непрерывно, то получится, что больше половины стран, входящих в число 22 членов Лиги арабских государств, оказались замешанными в этом котле революционных волнений. Теперь, по прошествии четырех лет с начала «арабской весны», на ближневосточной геополитической карте вырисовывается новая картина стратегических интересов и военно-политического влияния ряда государств, которые претендуют на господство в определенных странах этого горячего региона.

Краткий экскурс в историю этого региона высвечивает несколько этапов в его геополитическом развитии. До окончания Первой мировой войны практически весь Ближний Восток находился под властью Османской империи вплоть до границ каджарского Ирана. Между османами и персами шла постоянная борьба за влияние на Ближнем Востоке. В ней также принимали активное участие и Россия, и Британия, и Франция. Но границы между этими мусульманскими «сверхдержавами» оставались более-менее стабильными.

В результате Первой мировой войны Османская империя распалась, а ее ближневосточные территории оказались под протекторатом Великобритании, Франции и Италии, которые получили мандаты Лиги наций на управление практически всем Арабским Востоком. Проект раздела арабских территорий между европейскими государствами был разработан еще в начале Первой мировой войны и носил название «соглашение Сайкса-Пико» по фамилиям министров иностранных дел Британии и Франции. Изначально в планах раздела Ближнего Востока принимала участие и Царская Россия, но она выпала из этой игры еще до окончания войны. В результате произошедших изменений в первой половине 20 века весь Ближний Восток, так или иначе, находился под влиянием европейских колонизаторских держав. Англия контролировала Египет, Палестину, Ирак, Южный Йемен, мелкие княжества Аравийского полуострова; Франция обладала контролем над Сирией и Ливаном и арабскими странами Северной Африки, за исключением Ливии, где прочно обосновались итальянцы. Попытки молодого Советского государства вступить в эту игру в 30-е годы через налаживание торговых и политических контактов с единственными независимыми государствами Аравийского полуострова – Саудовской Аравией и Йеменским Королевством не дали значительных результатов, да и Советскому Союзу было тогда не то ближневосточных дел. Соединенные Штаты в те годы пошли путем распространения своего экономического, а не политического влияния, в основном, развивая добычу нефти на территориях, прилегающих к Персидскому заливу.

Вторая мировая война подняла волну антиколониальных революций, благодаря которой в 50-60-е годы все арабские страны стали полностью независимыми, сформировав свои собственные государства. Последним в этой цепочке стал Южный Йемен, который только в 1967 году получил полную независимость от британского протектората.

Все эти годы арабские страны старались наладить интеграцию между своими государствами, чтобы реализовать этнонациональное чувство единства арабской нации. Сама эта идея выдвигалась еще в годы Первой мировой войны, когда аравийский король Хиджаза Хусейн в обмен на поддержку британцев против турок надеялся получить титул короля всех арабских государств, но его мечтам британцы на дали возможность реализоваться. Только в 1945 году поддержанные теми же британцами Египет, Иордания, Ирак, Ливан и Сирия стали инициаторами создания Лиги арабских государств (ЛАГ), в которую к настоящему моменту входят 22 государства, считающиеся арабскими по основному языку населения. Хотя ЛАГ не стала воплощением мечты о единой арабской нации, но она дала толчок внутриарабским интеграционным процессам. Если первые несколько лет ЛАГ находилась под британским влиянием, то уже вскоре, по мере укрепления самостоятельной политической линии таких стран, как Египет, Сирия, Ирак, Марокко, эта организация начала занимать и защищать собственную позицию по многим региональным и международным проблемам.

Без сомнения, определенной самостоятельности арабов способствовало их активное сотрудничество с Советским Союзом, который наладил прочные связи с Египтом, Сирией, Ираком, Йеменом, Ливией, Алжиром, оказывал всестороннюю поддержку Организации Освобождения Палестины. В 60-70-е гг. безусловным лидером арабских стран был Египет. Арабская национальная идея президента Гамаля Абдель Насера стала реализовываться в форме создания Объединенной Арабской Республики, в которую на короткое время вступали Сирия, Ливия, Йемен. Но объединительные тенденции не нашли свою благодатную почву, и уже в 1971 году Египет отказавшись от самой идеи объединенного арабского государства обрел новое название Арабская Республика Египет.

Постепенно в арабских странах усиливалось влияние США. Они сделали ставку на страны Аравийского полуострова, в которых американские компании активно развивали добычу нефти. Распад Советского Союза в 1991 году привел практически к полному сворачиванию сотрудничества его преемника Российской Федерации с арабскими странами, а место СССР стали занимать все больше западные страны. Но сохранившиеся в Арабском мире режимы прежних лет без большой охоты бросились в объятия новых западных партнеров, поскольку главный из них в лице США полностью поддерживал, в основном, Саудовскую Аравию и страны Аравийской шестерки. Для большинства соседних арабских стран они представали как политические выскочки, которые получили доступ к огромным природным богатствам и стали пользоваться ими для достижения своих политических целей. В 1981 г. был создан Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ), который еще больше укрепил влияние США на Ближнем Востоке. Совместные военные кампании против Ирака в 1990 г. и в 2003 г. сделали американо-аравийский союз прочным, а сама Саудовская Аравия стала в полный голос предъявлять свои претензии на главенство не только на Арабском Востоке, но и в более отдаленных концах исламского мира. США усиливали свое военное присутствие и на Ближнем, и Среднем Востоке, в Юго-Восточной Азии, а аравийские государства способствовали тому, чтобы в различных странах этих регионов, включая Афганистан, Пакистан, Малайзию, Индонезию проникали более жесткие идеи фундаментального ислама, которые могли бы противостоять другим религиозным течениям, прежде всего, шиизму и политическим учениям, включая социализм. В России, в основном, на Северном Кавказе, зарождение и формирование так называемых «ваххабитских» течений, происходило при непосредственной поддержке, если не самих государств, то многочисленных благотворительных организаций из стран Аравийского региона.

Естественно, что «арабская весна» стала сильнейшим катализатором различных идейно-политических катаклизмов и способствовала переносу острия столкновения различных взглядов внутрь арабского мира. Хотя всплеск революционной волны в арабских странах был во многом связан с недовольством старыми режимами Туниса, Сирии, Египта, Ливии, Йемена, но последовавшие за всем этим события показали в полной мере, что столкновение стало происходить не столько между борцами за новое и старое, сколько между боевиками-исламистами и сторонниками нерелигиозного пути развития этих стран. Тунис и Египет смогли вернуться на рельсы неисламского пути развития более-менее бескровно, а вот Ирак, Сирия, Ливия, а теперь еще и Йемен впали в пучину многолетней гражданской войны, главным фактором противостояния в которой предстает именно религиозный. Факторы, способствующие развитию гражданского противостояния в каждой стране разные, но внутренний идейный раскол лежит именно между исламистами и их противниками. Нынешняя ситуация в Йемене, которая обострилась летом 2014 года и имела чисто политический характер, после начала авиаударов аравийской коалиции приобрела характер религиозного противостояния шиитов-хуситов, поддержанных Ираном, и так называемых «народных вооруженных отрядов», которые при полной финансовой и военной поддержке Саудовской Аравии будут неизбежно стоять на стороне исламистского антишиитского фронта. То, что йеменская Аль-Каида пытается взять под свой контроль восточные провинции Шабву и Хадрамаут, является явным показателем того, что дальнейшее развитие событий в Йемене будет идти по сирийскому сценарию, где исламисты воюют против режима Башара Асада.

С точки зрения истории Северная Африка это причудливое переплетение древнеегипетской, исламской и средиземноморской цивилизаций. Официальным языком в этих странах является литературный арабский, он служит основным средством общения образованной части населения. Берберы, беджа, копты и другие представители национальных меньшинств говорят и на арабском, и на его многочисленных диалектах, и на своем родном языке.

Экономика региона основана на добыче полезных ископаемых - нефти, газа и фосфатов, использовании сельскохозяйственных угодий, а также на торговле и туризме. Значительная часть добываемых энергоносителей и фосфатов экспортируется во многие страны мира, прежде всего в европейские. Разрабатывают также месторождения железа, угля, олова, молибдена, мрамора и гранита. Хлопок, цитрусовые, финики, а также ранние овощи экспортируются в страны Европы.

Огромную роль в экономике государств Северной Африки играет важнейшая мировая водная артерия - Суэцкий канал. Канал связал бассейны Атлантического и Индийского океанов, облегчив путь кораблям из Европы в страны Южной и Юго-Восточной Азии. Эксплуатация канала приносит Египту значительные доходы - более 1 млрд. долл. в год.

Тунис, Египет, Ливия, Алжир долгое время считались достаточно благополучными государствами арабского мира, не говоря уж об Африканском континенте. И несмотря на это, именно здесь развернулись основные баталии «арабской весны».

Тунис был первым в цепи государств Северной Африки и Ближнего Востока, которые захлестнула волна антиправительственных выступлений и народных волнений, вошедшая в историю как «арабская весна».

В значительной степени данный кризис оказался неожиданным для многих специалистов. Тунис на протяжении ряда лет считался одной из самых благополучных стран Магриба и арабского мира. Так, например, ВВП по паритету покупательной способности (ППС) в расчете на душу населения в 2009г. в Тунисе составил $8.000 (122-е место в мире). Рост ВВП по данным МВФ в 2010 г. составил 3,7%. Средняя продолжительность жизни составляет 74 года в то время как в 1987 г. она равнялась 67 годам. По официальной тунисской статистике две трети тунисских семей проживают в собственном доме, каждый пятый тунисец владеет личной автомашиной. Начальным образованием охвачены практически все дети старше шести лет. В Тунисе были расширены старые и созданы новые университетские центры. Процент молодежи в возрасте от 19 до 24 лет, обучающейся в вузах вырос с 6% в 1987г. до 31% в 2004г.

В процентном отношении к населению по числу студентов Тунис занимает одно из первых мест в арабских странах. Все эти факторы позволили в 2004 г. президенту Франции отозваться о Тунисе как «оазисе спокойствия в арабском мире» и «тунисском экономическом чуде».

В политическом плане Тунис активно участвовал в Средиземноморском союзе, одним из главных инициаторов создания которого стал президент Франции Н. Саркози. Для него Тунис был «стратегическим партнером Франции», в том числе в противостоянии радикальному исламизму.

Оборотной стороной «тунисского экономического чуда» были подавление гражданских свобод, тотальная цензура СМИ, сотни узников совести, пытки и издевательства в тюрьмах. Тунис представлял собой типичный пример квази-демократии - за фасадом формальных демократических институтов (всеобщих альтернативных выборов, двухпалатного парламента, многопартийной системы, разделения властей, профсоюзов, различных общественных, женских, молодежных организаций) действовал авторитарный режим личной власти.

Острой проблемой оставалась безработица, составившая в 2005г. свыше 14 %. Причем среди молодежи этот процент существенно выше. Происходил значительный рост цен, в том числе на продукты питания и на предметы первой необходимости. Поводом для беспорядков стал резкий рост цен (на 30-50%) на продовольствие (муку, оливковое масло и сахар).

Шло расслоение общества. В Тунисе вокруг стареющего президента Зин аль-Абидин Бен Али, бессменно руководившего страной с 1987 г., процветали коррупция и протекционизм. До трети экономики страны контролировалось семьей президента и кланом его супруги, Лейлы Трабелси. Французские исследователи М. Камо и В. Жейсер характеризовали режим Бен Али, как «авторитарный синдром».

Данные факторы привели к развитию социально-экономического и политического кризиса в стране.

Выступления протеста под лозунгами демократизации и повышения уровня жизни, начавшиеся в конце 2010-2011гг., затронули, кроме Туниса, еще целый ряд государств арабского мира.

Толчком к началу массовых выступлений послужило публичное самосожжение 17 декабря 2010г. уличного торговца фруктов и овощей в Сиди-Бузид Мохаммеда Буазизи, чьи товары были конфискованы властями. Публичное самосожжение инициировало ряд подобных инцидентов среди людей, оказавшихся в подобной ситуации, причем похороны превращались в демонстрации протеста.

• 27 декабря тунисские профсоюзы провели в столице страны манифестацию солидарности с волнениями в Сиди-Бузид. Акция была разогнана полицией. 3 января произошла акции протеста против безработицы и подорожания стоимости жизни прошли в городе Тала: 250 человек, в основном студенты. 10 января произошла вспышка насилия в городах Тала и Касерин, беспорядки и в Эттадхамуне - рабочем пригороде в 15 км от центра столицы. В этот же день президент Бен Али выступил по национальному телевидению, чтобы осудить «хулиганов в масках и их действия».
• 12 января премьер-министр М. Ганнуши объявил об увольнении министра внутренних дел Рафика Бельхаджа Касема и велел освободить всех арестованных с начала конфликта с целью умиротворения восстания. 13 января Тунис захлестывает волна беспорядков, в ходе которых звучат антиправительственные лозунги. В ответ полиция открывает огонь по демонстрантам.

Пик народных волнений, приведших к бегству президента из страны, пришелся на 14 января. Власть тем временем переходит в руки военных, которые объявляют свободные демократические выборы.

Несмотря на то, что президент Бен Али отправил в отставку мэра г. Сиди-Бузик и министра внутренних дел, протестные акции усиливались и вскоре начались в столице г. Тунисе.

Что касается действий тунисских властей, то с самого начала они отличались жесткостью по отношению к манифестантам. Силы правопорядка открывали огонь на поражение по группам молодых людей, мотивируя свои действия тем, «что демонстранты совершали хулиганские действия, нападали на полицейские участки, а некоторые из них были вооружены». В результате продолжавшихся столкновений по официальным данным к середине января погибло более 30 манифестантов, многие были ранены.

Выступления протеста распространились на тунисскую диаспору в странах ЕС, наиболее массовые из которых имели место во Франции и Бельгии. Здесь устраивались митинги перед дипломатическими представительствами Туниса и, наряду с социально-экономическими лозунгами, звучали требования проведения подлинной демократизации и отставки президента Бен Али.

Свою озабоченность в связи с «непропорциональным применением силы против демонстрантов» выразили представители ЕС и США.

13 января 2011г. Бен Али выступил с обращением к нации. Он осудил «акты насилия, совершаемые участниками манифестаций» и призвал «все политические силы к проявлению ответственности». В то же время он заявил, что хотел бы вести диалог «простым языком со всеми - с безработными, неимущими, политиками, теми, кто хочет большей свободы». Бен Али объявил, что будут снижены цены на основные продукты питания, а также, что он не будет вносить изменения в конституцию, с тем, чтобы иметь возможность выдвинуть свою кандидатуру на шестой мандат на президентских выборах 2014г. Он подтвердил также, что отдал приказ силам правопорядка не применять огнестрельное оружие против демонстрантов. В то же время в Тунисе было введено чрезвычайное положение, объявлен комендантский час с 20.00 вечера до 06.00 утра, в столицу были направлены армейские части. Однако эти меры не привели к стабилизации ситуации.

Несмотря на то, что утром 14 января на улицы столицы вышли несколько десятков демонстрантов с лозунгами в поддержку Бен Али, тысячи противников президента продолжали протестные манифестации. Причем, если ранее демонстрантами выдвигались социально-экономические требования, то на этот раз превалировали политические, с требованием немедленной отставки президента Бен Али.

Во второй половине дня 14 января 2011г. Бен Али досрочно снял с себя обязанности президента и покинул страну (экс-президента приняла Саудовская Аравия). Перед своей отставкой Бен Али специальным распоряжением назначил согласно конституции временно исполняющим обязанности президента спикера тунисского парламента Фуада Небазаа. Однако в этот же день премьер-министр М. Ганнуши объявил о том, что принимает на себя обязанности президента, что вызвало протест ряда известных тунисских юристов, так как данное решение противоречило конституции Туниса. В то же время в столице вновь начались манифестации, теперь уже с требованием ухода Ганнуши.

Создавшееся двоевластие разрешил Конституционный суд, объявивший 15 января 2011г. спикера парламента Фуада Небазаа исполняющим обязанности президента Туниса. 16 января Фуад Небазаа принес президентскую присягу и поручил премьер-министру М. Ганнуши начать консультации с лидерами оппозиции с тем, чтобы сформировать коалиционное правительство национального единства.

Коалиция сформировала временные органы исполнительной и законодательной власти. Лидеры коалиции подтвердили, что через год после принятия новой конституции в Тунисе пройдут всеобщие выборы новых органов власти.

Социально-экономическая ситуация в Тунисе остается сложной, что провоцирует протестные выступления, в том числе с исламистскими лозунгами.

Ветер «арабской весны» 28 декабря 2010г. достиг Алжира. Основой экономики Алжира является нефть и газ, дающие 60 % госдоходов и 95 % экспорта. Алжир является 4-м мировым экспортером газа. Усилия по диверсификации экономики с привлечением иностранных инвестиций пока ощутимых результатов не приносили из-за коррупции и бюрократизма. Промышленность остро нуждалась в модернизации.

Мировой кризис 2008 г. Алжир достаточно неплохо пережил за счет созданной в «тучные год» «подушки безопасности» (в виде Фонда регулирования).

Но вот социальные проблемы никуда не делись. Средняя зарплата в стране - 25 тысяч динаров в месяц (столько стоит месячный найм двухкомнатной квартиры в столице). Все то же обилие безработных с дипломом, безработица среди молодежи достигала 46 %. Жилищный кризис стал постоянным бичом социальной сферы Алжира. При этом доходы бюрократической элиты, сидящей на «трубе», неуклонно росли. Вообще, трудно говорить о социально-экономическом здоровье страны, в которой треть населения занята в «теневом секторе» экономики.

Были и проблемы национальные. 16% населения Алжира - берберы, отличающиеся высоким уровнем национального самосознания. В 1990-е годы они активно поддержали борьбу с исламистами, в 2001 г. устроили свою собственную «весну» в Кабилии, после чего власти пошли на ряд уступок, в т.ч. и придание берберскому языку официального статуса.

Во главе государства стоял ветеран национально-освободительной борьбы, десятилетия проведший в эмиграции, 75-летний Абдель Азиз Бутефлика, избранный в 2009 г. на 3-й срок (после внесения соответствующих поправок в конституцию).

В парламенте (Национальной народной ассамблее) президент опирался на абсолютное большинство (239 из 389 мест), представленное коалицией 3-х партий - "Фронт национального освобождения" (ФНО), созданной в 1990-е как опора военного режима "Национально-демократическое объединение" и умеренно-исламистской "Движение общества за мир" (ДОМ).

Парламентская оппозиция представлена двумя берберскими партиями ("Фронт социалистических сил" и "Объединение за культуру и демократию"), социалистической "Партией трудящихся" и умеренно-исламистским "Движением за национальную реформу". Несмотря на присутствие представителей разных партий, по мнению Ф. Гарднера: «В Алжире не существует подлинного политического плюрализма, а есть лишь «фасадная многопартийность».

Телевидение в Алжире находилось под контролем государства, но в Алжире свободно вещали несколько французских частных телеканалов (в т.ч. один берберский). Достаточно развита была и независимая пресса, но журналисты нередко получали штрафы и даже реальные тюремные сроки за критику власти и армии.

С 2006-го в Алжире наблюдался рост террористической активности исламистских боевиков из «Салафитской группы проповеди и джихада», переименованной в «Аль-Каиду исламского государства Магриб» (АКИМ).

Как и в Тунисе, непосредственной причиной волнений стал рост цен - сразу после Нового года в Алжире резко подорожали сахар и растительное масло, а за ними и другие продукты. Подорожание было спровоцировано затеянной властями борьбой с незаконной торговлей - закрытием стихийных рынков, требованием к уличным торговцам обзавестись кассовыми аппаратами.

Итак, основные причины протестного движения в Алжире: безработица, особенно среди молодежи; жилищный кризис, коррупция власти; низкая заработная плата, бедность.

Нерешенность социально-экономических проблем наряду с начавшейся «арабской весной», прежде всего свержением режима Бен Али в соседнем Тунисе, стали катализаторами протестных выступлений в январе 2011г. в Алжире.

Манифестации начались в квартале Баб аль-Уэд алжирской столицы, населенном в основном представителями неимущих слоев. Вскоре они приобрели массовый характер и распространились на другие регионы страны. В результате волнениями, сопровождавшимися актами вандализма и столкновениями с полицией, были охвачены 20 из 48 провинций Алжира.

На улицы десятков городов и пригородов столицы вышли возмущенные бедняки, главным образом безработная молодежь. Они требовали отставки президента, громили государственные учреждения, 5 человек были убиты в столкновениях с полицией, дело дошло до стрельбы боевыми патронами.

Протесты оживили исламистов - живущий в изгнании в Катаре их лидер Аббас Мадани приветствовал протесты, призвав своих сторонников в Алжире возглавить движение.

Власти реагировали быстро и жестко и к 9 января протесты были подавлены. В их организации обвинили торговую мафию. Одновременно государство установило потолок цен на продукты первой необходимости, фактически за счет субсидий цены понижены на 40%.

Стихийные протесты способствовали пробуждению оппозиции, сформировавшей 21 января «Национальную координацию за перемены и демократию». Главную роль в нем играли берберские и левые организации, в его состав вошли также известные писатели и журналисты, исламисты остались за бортом. Умеренные исламисты сформировали свой альянс («Национальный альянс за перемены») вокруг бывшего премьер-министра А. Бенбитура. Требования их были схожи: отставка Бутефлики, отмена чрезвычайного положения, конституционная реформа, борьба с коррупцией.

Наконец, самое неожиданное, фактически поддержало данные требования и армейское командование - в их газете «Аль-Ватан» появилась статья, где говорилось, что «алжирский народ хочет изменения режима», и что Бутефлика эти изменения провести не может, ибо «покрыт множеством шрамов прошлого».

Да и оппозиционеры возлагали надежды на армию. На прямой вопрос журналиста на пресс-конференции о том, кто же должен заставить Бутефлику отказаться от власти, был получен ответ: «те, кто привел его на этот пост».

Намек на армию был ясен всем.

«День гнева» был назначен на 12 февраля. 3 февраля Бутефлика попытался упредить противников, изложив свой проект реформ. Обещал в ближайшее время отменить чрезвычайное положение, создать тысячи рабочих мест для безработной молодежи, дать оппозиции эфир на государственном телевидении.

• 12 февраля до 10 тысяч человек вышло на демонстрации в столице, полиция действовало жестко, арестовано около 400 человек. Не менее жестко полиция пресекала акции протеста и в других городах.
• 19 февраля история повторилась, хотя в этот раз на митинги вышло меньше людей. 24 февраля было выполнено первое требование протестантов - в стране было отменено чрезвычайное положение.

После чего оппозиционный блок развалился. Попытки проведения митингов продолжались в марте-апреле, но на них полиции и журналистов собиралось гораздо больше, чем участников. На этом алжирские «несогласные» угомонились. Часть их призвали к «прекращению насилия» и «мирной борьбе».

В начале марта о необходимости конституционной реформы заговорили и партии правящей коалиции. Весной происходили и социальные протесты коммунальных гвардейцев, митинги студентов за реформы образования, берберские демонстрации в Кабилии. Были и нападения исламистов на отели, постояльцы которых нарушают исламскую мораль.

Алжирские власти достаточно оперативно отреагировали на «обеспокоенность общества и желание реформ». Были приняты и экономические меры: повышение зарплаты, облегчение условий выдачи кредитов и ведения малого предпринимательства, прекращение борьбы с неформальной торговлей. Как хорошо заметила одна из частных газет: «Для властей оказалось все просто: каждая революция конвертируема в евро или динары, которые необходимо заплатить».

• 3 февраля 2011г. президент Алжира Абдель Азиз Бутефлика сообщил о начале политических реформ в ближайшее время - снятие чрезвычайного положения (действующее с 1992 года), доступ на радио партий, мирные демонстрации.
• 15 апреля Бутефлика в новом выступлении пообещал конституционную реформу в целях укрепления демократии. Обещал новые законы о выборах и СМИ, но конкретных сроков не назвал. Летом власти пытались провести ряд национальных форумов, но оппозиция их проигнорировала.

В сентябре последовали первые осторожные реформы - отменены уголовные наказания журналистам за профессиональную деятельность. В декабре приняты новые законы о политических партиях и общественных организациях, облегчившие их регистрацию. Но одновременно запрещающие участвовать в их деятельности любому алжирцу, «несущему ответственность за использование религии, приведшее к национальной трагедии» (т.е. исламистам-участникам событий 90-х).

В то же время власти обещали облегчить иностранные инвестиции в нефтегазовый сектор страны.

Третьей страной, в которую пришла «арабская весна», стала Ливия, в которой протестное движение началось 13 января 2011 г.

Причины возникновения протестного движения в Ливии в значительной степени отличаются от таковых в Тунисе и других арабских странах, где происходили народные выступления против правящих режимов.

Ливия - богатая нефтедобывающая страна с небольшим населением (в 2007 г. там проживало 5,24 млн. чел.) и достаточно высоким уровнем жизни. Недаром тысячи иностранных рабочих из соседних арабских и африканских стран приезжали на заработки в Ливию, привлекаемые высокими, по сравнению с их странами, зарплатами. В то же время «лидер ливийской революции» в соответствии с доктриной, изложенной в его «Зеленой книге», создал в Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии (таково официальное название Ливии) достаточно уникальный государственно-политический строй - некий синтез ислама, ливийского национализма и элементов социализма. После свержения монархического строя и прихода в 1969г. к власти М. Каддафи в Ливии введены бесплатное образование, медицинское обслуживание, относительно низкие цены на продукты питания и бензин. При Каддафи в Ливии довольно высоко поднялся уровень жизни, население пользовалось рядом привилегий. В результате продолжительность жизни достигла 74 лет, а уровень грамотности составил 88 %. Но это одна сторона. Другая заключается в том, что в Ливии было установлено типично диктаторское правление, где все решал один человек - Муаммар Каддафи, который периодически жестко расправлялся с теми, кто вызывал у него подозрение.

Поэтому вряд ли социально-экономический фактор играл определяющую роль в возникновении протестного движения.

Здесь можно выделить комплекс причин: недовольство части населения узурпировавшей власть семьей Каддафи и приближенных к ней кланов, межклановое и межплеменное противоборство, действие исламского фактора. Ливия - племенное государство, и многое зависит от внутриплеменной расстановки сил. В 1969 г. Каддафи сверг короля Идриса, который еще до того, как стал королем, возглавлял исламскую общину синуситов и опирался на Бенгази, на восточные ливийские племена. Опорой режима Каддафи, в основном, были племена на западе страны - в Триполитанской части.

Среди племен и кланов существенную роль играют суфийские ордена, в частности, орден сенуситов, исповедующий ортодоксальный ислам и не приемлющий официальную идеологию «Зеленой книги». Влияние этого ордена больше всего было распространено на востоке Ливии, откуда происходил король Идрис I, которого сверг М. Каддафи. Поэтому появление у повстанцев, борющихся с Каддафи, государственных флагов Ливии времен короля Идриса I, а также восстановление королевского гимна нельзя считать случайностью.

Итак, несмотря на социальные и экономические победы прошлых лет, после свержения правительств в соседних странах (Тунис и Египет), в Ливии начались волнения. По большей части они возникли из-за низкого уровня свобод и прав граждан, к тому же высокий уровень коррупции губил рост уровня жизни за счет доходов от нефти.

Восстание в Ливии началось с инцидента в городе Бенгази 15 февраля. Причиной волнений стал арест юриста и правозащитника Фатхи Тербиля. Демонстранты, координировавшие свои действия через социальные Интернет сети, собрались у здания местной администрации, требуя его освобождения.

«День гнева» прошел 17 февраля. В этот день прошли массовые выступления в городах Бенгази, Бевида, Зентан, Ружбан и Дерна. В столице Триполи прошел митинг сторонников Каддафи. С 18 по 20 февраля 2011г. в Восточной Ливии (Киренаика) произошли восстания, которые не смогли подавить местные правоохранительные службы.

Начиная с 18 февраля антиправительственные волнения в Бенгази переросли в вооруженный мятеж, поскольку расквартированные здесь части ливийской армии перешли на сторону оппозиции. Глава МВД Ливии генерал армии Абдель Фаттах Юнис порвал с Каддафи и призвал армию переходить на сторону протестующих.

• 22 февраля мятежники распространили свою власть на город Тобрук, войска перешли на сторону оппозиции. К 24 февраля вся Киренаика перешла под полный контроль мятежников. Ливийские власти временно оставили попытки вернуть контроль над регионом. 5 марта отряды оппозиционеров выдвинулись в направлении Сирта. В этот же день с запада к Бин-Джаваду подошла тяжело вооруженная группировка войск Каддафи, после чего начались ожесточенные бои за город. 6 марта войскам Каддафи удалось перехватить инициативу и начать контрнаступление на восточном фронте.
• 20 марта без разрешения ООН войска США начали наступление с территории Туниса. Началась операция «Рассвет Одиссея». Это ознаменовало участие США в гражданской войне в Ливии.

Западный фронт начал все ближе и ближе подходить к Триполи. Войска США были остановлены на рубеже Завия - Сабрата. Немного позже войска Каддафи смогли отбросить войска НАТО от берега, но потеряли город Мисрата.

Западный фронт продолжал наступать, войска Каддафи вели сопротивление. 27 апреля около триполи высадился десант итальянской морской пехоты, началось одновременное наступление на город натовских войск.

9 мая началась операция «Белое Солнце Пустыни». Арабский контингент начал наступление на Дерну, Киренаикская армия - на Адждабию, Пустынный фронт - на Джалу, а Западный фронт во главе с М. Каддафи начал наступление на Триполи.

Бои продолжались, 11 августа было заключено временное перемирие, и была предпринята попытки подписать мирное соглашение.

11 августа в 5 часов утра крупные группировки войск США начали массированную атаку побережья Ливии как со стороны пустыни, так и с моря. В результате неожиданной атаки побережье от Дерна до Триполи было занято войсками. В результате семимесячная военная акция НАТО (с марта по октябрь 2011г.) в поддержку повстанцев привела к падению режима М. Каддафи.

Руководители США, Англии, Франции, Германии, Италии и Генеральный секретарь ООН выразили удовлетворение в связи с ликвидацией М. Каддафи и заявили, что в истории Ливии начинается «новый этап демократического развития».

Следующей в списке стран, которые затронула «арабская весна», стала Мавритания. 17 января 2011г. мужчина поджег себя в столице Мавритании - Нуакшоте, в знак протеста против режима генерала Мохаммеда ульд Абдель Азиза. Но здесь протесты не получили широкого распространения.

Следующей страной, втянутой в цепочку «арабской весны» стал Египет. Египтяне протестовали против плохого качества жизни и требовали отставки президента. Вся суть восстания 25 января в Египте была выражена в девизе - «хлеб, свобода, социальная справедливость». Эти слова выразили стремление к переменам, которое создало беспрецедентные ожидания на улицах арабских городов.

Египетская экономика столкнулась с серьезными проблемами. Технически страна находилась в рецессии, при этом она уже пережила длительный период медленного роста, большой дефицит бюджета, сокращение иностранных резервов и рост разрыва платежного баланса. Египетский фунт находится под тяжелым давлением. Между тем, все больше и больше людей по всей стране оказывались за чертой бедности.

Также стоит отметить, что Египет из всех стран Северной Африки наиболее открытая страна для туризма, огромный поток туристов приезжает каждый сезон отдыхать на курорты Хургада и Шарм-эль-Шейх. Жители, задействованные в туристической сфере, получают большие денежные вливания и заработки благодаря этому бизнесу, в то время как остальное население, не получающее никаких благ, наблюдают лишь минусы данной отрасли - несоблюдение законов шариата со стороны туристов, нарушение их традиций и привычного образа жизни. Таким образом, данное расслоение общества также сыграло немалую роль в уже накопившихся причинах для «арабской весны» в Египте.

Именно в Египте социальные сети и сети интернет в целом, сыграли очень большую роль в организации восстаний. Так как туриндустрия подразумевает собой развитость инфраструктур и IT технологий, то вся образованная молодежь имела открытый доступ в интернет и видела образ жизни Западных стран, развитость, открытость возможностей, чего очень не хватало в Египте, где на протяжении уже многих лет всю власть держал в руках Махамад Хосни Сайид Мубарак, чья персона сыграла не последнюю роль в свершении событий «арабской весны» в Египте.

Причинами также являются и безработица, и рост цен на продовольствие, в конце концов, усталость населения. Мубарак руководил страной на протяжении 30 лет и планировал передать власть преемнику (своему младшему сыну Гамалю Мубараку). Ощущение дежавю витало в египетском обществе. Но есть и еще одно обстоятельство. Египет при Мубараке боролся за статус регионального лидера. Об этом говорит и первый визит президента США Барака Обамы в эту страны. Каир стал первой столицей в турне главы Белого дома по исламским странам. Однако Мубарак основной акцент сделал на внешнюю политику и ближневосточный мирный процесс, при этом он и его окружение игнорировали протекающие процессы внутри страны. А среди них проблемы роста ВВП и снижения безработицы, в том числе среди молодых людей и многие другие социальные проблемы.

Начало революции принято отсчитывать с 25 января 2011 года, когда произошли массовые митинги оппозиционных сил с требованиями отставки Мубарака и проведения в стране кардинальных политических и социально-экономических реформ. Практически сразу митинги переросли в беспорядки, стычки с полицией и акты мародерства. До 28 января казалось, что правительство, объявившее чрезвычайное положение и отключившее Интернет и мобильную связь, в целом контролирует ситуацию. Но затем стало очевидно, что массовость протестных выступлений превышает все ожидания и прогнозы.

Фактически полиция оказалась бессильной противостоять погромам, охватившим крупнейшие города страны - Каир и Александрию. В руках протестующих оказался и Суэц вместе с Суэцким каналом. Мубарак попытался успокоить оппозицию принятием некоторых мер по либерализации режима: отправил правительство в отставку, возродил запрещённую на протяжении тридцати лет должность вице-президента. Но это уже не помогло: полиция начала применять против митингующих оружие, что спровоцировало ответное насилие. Иностранные государства стали присылать самолеты для эвакуации своих граждан, туристов, дипломатов и работающих в Египте.

После трехнедельных массовых протестных манифестаций 11 февраля 2011г. президент Мубарак ушел в отставку, и власть перешла к Высшему военному совету вооруженных сил, возглавляемому министром обороны, маршалом Хусейном ат-Тантави. 29 января 2011г. президент Х. Мубарак объявил о роспуске правительства. 1 февраля в экстренном обращении к народу президент Египта заявил, что не будет участвовать в следующих президентских выборах, которые намечены на осень 2011г. Глава Египта также высказался в пользу изменения статей 76 и 77 Конституции, в которых прописан механизм выдвижения кандидатуры на пост президента и процедура выборов, а также приведена норма о сроке президентских полномочий.

10 февраля Х. Мубарак передал часть президентских полномочий вице-президенту О. Сулейману, о чем сообщил в телеобращении к нации, после чего 11 февраля ушел в отставку. В дальнейшем он был помещен под домашний арест.

На общенациональном референдуме 19 марта 2011г. были одобрены выработанные специальной комиссией поправки к действующей Конституции. Затем был принят новый закон о выборах и определены их сроки (парламентских - с ноября 2011 г. по март 2012г. и президентских - в июне 2012г., после чего власть полностью должна перейти от военных к гражданским институтам). В преддверии парламентских выборов в Египте сформировалось около 50 политических партий, то есть почти в два раза больше, чем при режиме Мубарака, когда их насчитывалось 24. Партии и движения сформировали ряд блоков и коалиций. Так, 15 организаций, включая ряд светских партий и «Исламскую суфийскую партию», объединились в «Египетский блок», одной из целей которого, по заявлениям лидеров, являлось «предотвратить победу «Братьев-мусульман» на парламентских выборах».

В свою очередь, пять социалистических партий и движений сформировали «Коалицию социалистических сил». На усиление своей роли в политической жизни претендовали новые, в основном молодежные светские политические объединения, возникшие в ходе «антимубараковской революции»: «Коалиция революционной молодежи», «Мы все Халиды Саиды», «Молодежное движение 25 января», «Движение 6 апреля», «Революционные социалисты», «Национальная ассоциация за изменения».

Однако наибольшую активность в предвыборной кампании проявляли силы, представляющие политический ислам. Прежде всего, это ассоциация «Братья-мусульмане», ее молодежное крыло «Молодые «Братья-мусульмане», а также созданная ими «Партия свободы и справедливости», которую возглавляет М. Мурси. Бывший член руководства «Братьев-мусульман» Абу ль-Аля Мади руководит партией «Центр», которая также выступает за сохранение «исламских ценностей». Салафитское движение, возникшее после крушения режима Мубарака, создало свои политические партии: «Ан-Нур» («Свет») с Имад Абдель Гафуром во главе и «Аль-Асала» («Подлинность»), председателем которой является генерал Адиль Абдель Максуд Афифи. Вторую партию поддерживают известный салафитский проповедник Мухаммед Абдель Максуд Афифи и шейх Мухаммед Хасан. Движение «Исламская группа», запрещенное при режиме Х. Мубарака за террористическую деятельность (от которой оно отказалось в середине 1990-х годов), создало «Партию реформы и развития».

Парламентские выборы после падения режима Мубарака (первый тур - с 28 ноября по 5 декабря 2011г.) проходили в достаточно напряженной внутриполитической обстановке. В октябре 2011г. имели место столкновения христиан-коптов (христиане составляют около 20% 84-миллионного населения Египта) с мусульманами, а также с правоохранительными органами, в результате чего были жертвы.

Накануне парламентских выборов, в конце ноября, во многих городах Египта, в том числе Каире и Александрии, вновь произошли массовые столкновения манифестантов с военными, в результате чего более 40 демонстрантов погибли и несколько сотен получили ранения. Протестные акции вызвало обнародование Высшим советом вооруженных сил выработанной им Конституционной хартии, в которой путем изменения двух пунктов Конституции (п. 9 и п. 10) делалась попытка сохранить за армией властные полномочия и вывести ее из-под контроля гражданских институтов. Большая часть общественно-политических сил страны потребовала передачи власти от военных Гражданскому президентскому совету и вывела на улицы тысячи своих сторонников. Столкновения протестующих с военными приняли такой массовый и ожесточенный характер, что как в египетской, так и в зарубежной прессе их стали называть «второй волной египетской революции».

Первым итогом парламентских выборов стал явный успех партий, представляющих политический ислам. Наибольшее число депутатских мандатов (47,2%) получила «Партия свободы и справедливости» («Братья-мусульмане»). Второе место (23%) заняла салафитская партия «Свет». Объединения либерально-демократических и левых партий оказались в меньшинстве. Явка избирателей составила до 62%.

20 февраля 2011 г. прошли мирные демонстрации в городах Марокко, требования к ограничению власти короля, решению социальных проблем.

По уровню безработицы (10 %) Марокко отличается в лучшую сторону и от Туниса с Алжиром (по официальным данным, около 14%) и от Египта (по разным данным, 20-30%). Тем не менее, массовая безработица среди молодежи также является основной проблемой 35-миллионной страны. Однако, согласно данным западных экономистов, по доходам на душу населения Марокко (менее 3000 долларов) стоит немного выше Египта, но гораздо ниже Туниса (4100 долларов), Алжира (4500) и Ливии до мятежа (12000).

О том, что происходило в Марокко, рассказал журналист-международник Омар Аши. По его словам, демонстранты требовали политических, экономических и социальных реформ. «В Интернете проводились дебаты во время волнений, и никто не назвал их «революцией» против монархии, - пишет далее О. Аши, - или «сменой режима», даже «эволюцией» политической системы в сторону политических и экономических реформ и неравенства».

«Король пользуется большим уважением в стране. Плюс Марокко считается более свободной среди большинства арабских стран и имеет более независимые политические и экономические силы и довольно яркие СМИ и социальное общество. Выступления и забастовки отличаются от соседних стран. Но растущие социальные и экономические неравенства, а также медленный процесс реформ в последние несколько лет стали причиной нарастающего недовольства среди молодежи и требования настоящих демократических процессов».

Когда волна арабских революций докатилась до Марокко, Мохаммед VI не стал, подобно М. Каддафи, силой отстаивать порядок в стране, не убежал от грядущей бури, как тунисский бен Али, не сдался, как Мубарак в Египте. После первой же февральской волны протестов он разработал ряд реформ, которые, по его мнению, могли бы способствовать демократии и свободе народа.

Марокканцы приветствовали предложенные изменения, а Евросоюз заявил, что в речи Мохаммеда от 9 марта есть «сигналы четкой направленности к демократии», как писала газета «The Christian Science Monitor».

Король Марокко Мохаммед VI 18 июня решил наделить премьер-министра полномочиями самостоятельно назначать министров и губернаторов и даже распускать парламент. При этом назначаться премьер будет из партии, победившей на парламентских выборах путем прямого голосования, сообщает «Euronews». Кроме того, решил король и наболевший вопрос о государственном языке, предложив признать государственным языком берберский наравне с арабским. Тысячи людей высыпали на улицы марокканской столицы Рабата, приветствуя инициативу короля. Неудивительно, что все предложенные им изменения в Конституцию через две недели нашли такое масштабное одобрение у населения - 98,5% в поддержку реформ. Однако нашлись и желающие его оспорить. В воскресенье, 4 июля, в городе Танжере в 450 км к северу от столицы толпа манифестантов прошла по улицам города, скандируя: «Министр внутренних дел - лжец!». Кроме того, протестующие размахивали пустыми коробками с криками: «Пустые, пустые, урны были пустые!».

Официальные результаты народного голосования говорят о явке в 73,46%. По данным властей, в Танжере собрались около 1000 протестующих, тогда как там же порядка 3000 человек вышли на демонстрацию в поддержку реформ. В Рабате, по данным журналистов, в акции протеста приняли участие 4000 человек, тогда как в МВД подтвердили участие 1500 протестующих. Активисты «Движения 20 февраля» (марокканские интернет-революционеры) уверяют также, что 20000 их сторонников прошлись по проспектам крупнейшего портового города страны - Касабланки.

Реформы, повергшие в дикий восторг столицу страны, вызвавшие восхищение у всей Европы и у большей части планеты, показались марокканским народным демократам недостаточно демократичными. «Мы не на овощном рынке, чтобы торговаться. Король не может предложить 80% демократии», - заявил один из координаторов «Движения 20 февраля» Э. Кхбихна в интервью «CSMonitor».

Мохаммед VI, наделив небывалой доселе властью главу правительства, оставил за собой право контролировать войска: он по-прежнему остается верховным главнокомандующим. Кроме того, любой закон, принятый в Марокко, обязательно должен быть согласован с монархом, как и кадровые решения премьер-министра. Кроме того, король по-прежнему может ввести чрезвычайное положение. Еще один немалый плюс в пользу марокканского монарха - он в мусульманской стране, а значит, имеет огромное влияние на религиозные учреждения как повелитель правоверных.

Однако ничто и никто не может гарантировать страну от радикализации ситуации. Так, главные противники власти, представители «Движения 20 февраля», которое родилось на волне протестных движений в арабских странах, опротестовали эти результаты, назвав их «подтасовкой».

И в ответ на референдум 1 июля «февралисты» уже 3 июля вывели на улицы тысячи своих сторонников, требующих настоящих, а не театральных преобразований. Причем самые крупные колонны протестующих шли под лозунгами запрещенной, но особенно не преследуемой исламистской организации «Аль-Адль валь-Ихсан» («Справедливость и благочестие»).

Подобные манифестации повторялись с периодичностью раз в неделю. И с каждым воскресеньем они становятся все более многочисленными. Попутно власти проводили контрманифестации, участники которых в случае негативного развития событий должны встать на пути у радикалов, не вызывая упреков у Запада в использовании силовых структур. Это стало новым ответом на действия оппозиции, которую склонны защищать на Западе определенные силы. Но пока Марокко под управлением Мохаммеда VI пока сохраняет относительную стабильность.

26 февраля прошла акция протеста в городе Дахла государства Западная Сахара. В результате беспорядков 2 человека погибли, около 100 человек получили ранения. 5 марта в лагере беженцев около 200 человек приняли участие в мирной акции протеста, призывая правительство (в изгнании в Алжире) фронта Полисарио (воюющего против Марокко - оккупанта Западной Сахары) приступить к демократическим и социальным реформам.

Предсказать революции в странах Северной Африки не удалось практически никому. Большинство и традиционных, и не очень традиционных экономических и социологических индикаторов дает сбой при попытках объяснить события в Северной Африке.

Предпосылки для недовольства есть во многих, если не во всех странах региона, но почему-то первыми пали режимы относительно благополучных стран. А в местах, казалось бы, куда более мрачных, бедных, искры протеста не спешат разгореться в пламя революций.

Первое, что приходит в голову в попытке объяснить происходящее, - бедность. Действительно, ВВП на душу населения в большинстве стран региона находятся в диапазоне 2-4 тыс. долл., в разы меньше, чем в России, и в десятки раз меньше, чем в развитых странах.

Но первой жертвой оказался отнюдь не самый бедный Тунис. По данным Всемирного банка, здешние 4 тыс. долл. на человека лишь немного ниже, чем, например, в Алжире и Азербайджане, и почти в четыре раза выше, чем в Индии.

Эксперты всего мира спорят о происхождении и характере данных событий. Анализирую ситуации в разных странах можно все-таки определить «болевые точки» стран, где развернулись протестные движения.

Национальные экономики рассматриваемых стран, образуют разрозненное множество и не сходятся друг с другом даже по основным параметрам, не говоря уже о деталях. Несходство проявляется в разнотемповости роста, в капиталоизбыточности и капиталодефицитности развития, в разной обеспеченности ресурсами, проявляется в больших различиях по таким параметрам, как открытость рынку, интенсивность реформ и т.п. Эти явления сопровождаются затянувшимся структурным кризисом в экономике, неэффективным использованием средств и ресурсов, нерациональными схемами функционирования хозяйственной сферы и т.п.

Растет разрыв между бедными и богатыми. Богатство и власть сосредоточены в руках влиятельных экономических агентов, которые группируются вокруг элит и действуют преимущественно ради совместной выгоды, оставляя на периферии некорпоративный бизнес, в иных обстоятельствах способный работать на экономический рост.

В контексте изучения причин протестного движении в странах Северной Африки важно отметить, что политическая система в большинстве стран современной Африки носит авторитарный характер. Авторитарные режимы преимущественно существуют в форме военных и гражданских диктатур. Стремление к автократии объективно обусловлено экономической отсталостью, низким уровнем жизни, отсутствием элементов гражданского общества, многообразием и разнородностью племенных культур, являющихся причиной межэтнических конфликтов. Способность примирить эти противоречия связывается с авторитарным правлением вождя какого-либо племени, что одновременно порождает недовольство представителей племенной элиты других этносов или социальных слоев.

Важно помнить и о том, что арабскими властями использовались политические репрессивные механизмы, особенно режим чрезвычайного положения, ограничивавший права и свободы: в Египте - с 1981 года, в Сирии - с 1963 года, в Алжире - с 1992 года. В остальных странах этот режим существовал и действовал де-факто в зависимости от роли отведенной армии в управлении страной. Этот режим включал в себя различные ограничения свободы слова, печати, возможности проведения митингов и демонстраций, деятельности политических партий, журналистских организаций и т д.

Не стоит забывать и о том, что исторически ни одна арабская страна не является абсолютно гомогенным политическим образованием, в связи с чем имело место усиление этнических и конфессиональных противоречий. Сила религиозно-общинных отношений играет крайне важную роль в этом случае, особенно стоит уделить внимание шиито-суннитской принадлежности граждан и правящих элит в целом ряде государств.

Необходимо отметить, что специфика начала арабских революций заключалась в том, что они вывели из латентного состояния многие общие внутренние противоречия, а затем волнения приобрели специфические особенности, характерные для каждой. Например, в Тунисе волнения трансформировались в борьбу против однопартийного режима. В Ливии революция имела оттенок межплеменных противоречий.

Особое мнение о причинах протестных движений в странах Северной Африки у профессора и востоковеда Л. Тайванса. Он выделяет три основные причины, спровоцировавшие волнения на Севере Африки. Первая - это продовольственный кризис. Вторая причина - перенаселенность региона. Численность населения приближается к полумиллиарду. Возраст половины населения - моложе 20 лет. Они еще не работают (работы нет, специальности - тоже), при этом энергичны и голодны. Третья причина - урбанизация и высокий уровень образования. Сегодня примерно половина населения живет в городах. До 90% его населения - грамотны, ведь избранный многими североафриканскими странами путь «арабского социализма» предполагал обязательное школьное образование. Ожидания таких людей, у которых, кстати, есть возможность выходить в Интернет и узнавать, как живут люди в других странах, куда выше, чем, например, у предшествующего им поколения.

Мнение Л. Тайванса непосредственным образом подтверждает классик политологии С. Хантигтон, который более 40 лет назад сформулировал идею о том, что «социальные изменения - урбанизация, рост грамотности и уровня образования, проникновение СМИ... приводят к росту политического сознания, умножают политические требования. И немедленно прибавляет к «уравнению» Facebook и Twitter».

Специально для портала «Перспективы»

Борис Долгов

Долгов Борис Васильевич - старший научный сотрудник Центра арабских исследований Института востоковедения РАН, кандидат исторических наук.

Социально-политические процессы в «постреволюционных» арабских странах находятся в постоянном развитии и далеки от завершения. Одним из видимых результатов стало усиление здесь роли ислама. Некоторые эксперты предсказывают воссоздание «суннитского халифата» с лидирующей ролью Саудовской Аравии и Катара. В свою очередь, Иран объявляет «арабскую весну» продолжением шиитской исламской революции. Запад, видимо, надеется удержать контроль над радикальными исламистами – что представляется иллюзией, аналогичной надеждам США удержать контроль над афганскими единомышленниками Бен Ладена в 1990-е годы.

Массовые выступления протеста, охватившие арабский мир в 2011-2012 гг., затронули целый ряд стран в Северной Африке, на Аравийском полуострове и на Ближнем Востоке.

Результатами этих социальных движений, получивших название «арабской весны», стали свержение правящих режимов в Тунисе, Египте, крушение такового в Ливии, значительные изменения во властной элите Йемена и продолжающееся противостояние между властями и оппозицией в Сирии. Но если в Тунисе, Египте и Йемене главными причинами антиправительственных выступлений стали внутренние факторы - социально-экономический кризис, коррупция правящей верхушки, отсутствие реальных демократических свобод, этноконфессиональные противоречия, то в Ливии и Сирии (при наличии, хотя и в меньшей степени, аналогичных проблем) решающую роль сыграл внешний фактор - поддержка оппозиционных сил извне.

В Тунисе после крушения режима Бен Али внутриполитическая ситуация оставалась достаточно нестабильной. С марта 2011 г. в стране периодически проходили манифестации, сопровождавшиеся столкновениями с полицией. Демонстранты требовали скорейшего проведения социально-экономических и политических реформ и, в частности, радикальной чистки госаппарата от сторонников прежнего режима. Наибольшую активность в противостоянии с режимом Бен Али проявляли светские силы: полулегальная партия «Конгресс за республику» (ее возглавлял находившийся в эмиграции лидер Тунисской лиги защиты прав человека Монсеф Марзуки), Демократическая прогрессистская партия (ДПП) во главе с Наджибом Шебби и партия «Ат-Тадждид» («Обновление»), наследница тунисской коммунистической партии. Однако в результате первых свободных парламентских выборов 23 октября 2011 г. наибольшего успеха добилась исламистская партия «Ан-Нахда». Она получила 89 депутатских мест (из общего числа 217). Ее лидер Рашид Ганнуши (род. в 1942 г.), видный идеолог политического ислама, известен не только в Тунисе, но и за его пределами. Во времена Бен Али партия «Ан-Нахда» была обвинена в попытке государственного переворота, ее деятельность запрещена, вследствие чего Ганнуши был вынужден эмигрировать и более 20 лет проживал в Англии. Он вернулся в Тунис после свержения режима Бен Али 30 января 2011 г. Ганнуши заявлял, что «не собирается становиться тунисским Хомейни», и после успеха «Ан-Нахда» на парламентских выборах подтвердил приверженность партии демократическим принципам.

Некоторые сторонники светских партий обвиняли «Ан-Нахда» в фальсификации результатов выборов. По мнению других - например, Наджиба Шебби, руководителя ДПП, - эти результаты не являются поражением, поскольку партии светского и демократического толка получили в общей сложности 95 мест в парламенте - больше, чем «Ан-Нахда». Придерживающийся светских леводемократических взглядов Монсеф Марзуки, лидер партии «Конгресс за республику», занявшей второе место на парламентских выборах (30 депутатских мест), вступил в коалицию с «Ан-Нахда», характеризуя ее как «подлинно демократическую партию». Третьей политической силой возглавляемой «Ан-Нахда» коалиции стала светская партия «Ат-Такаттуль» («Форум»), занявшая третье место по количеству полученных в парламенте мандатов.

Коалиция сформировала временные органы исполнительной и законодательной власти. Премьер-министром стал Хамади Джебали, генеральный секретарь партии «Ан-Нахда»; президентом (исполняющим в основном представительские функции) - Монсеф Аль-Марзуки, председатель партии «Конгресс за республику»; спикером парламента - Мустафа Бен Джафар, председатель партии «Ат-Такаттуль». Лидеры коалиции подтвердили, что через год после принятия новой конституции в Тунисе пройдут всеобщие выборы новых органов власти.

Социально-экономическая ситуация в Тунисе остается сложной, что провоцирует протестные выступления, в том числе с исламистскими лозунгами. Так, в марте 2012 г. в столице прошла массовая демонстрация с требованием включить в разрабатываемый текст новой конституции статью об исламском характере тунисского государства. Помощь Тунису в проведении дальнейших социально-экономических и политических реформ намереваются оказывать государства Персидского залива, США и ЕС.

В Египте после трехнедельных массовых протестных манифестаций 11 февраля 2011 г. президент Мубарак ушел в отставку, и власть перешла к Высшему военному совету вооруженных сил, возглавляемому министром обороны, маршалом Хусейном ат-Тантави.

На общенациональном референдуме 19 марта 2011 г. были одобрены выработанные специальной комиссией поправки к действующей конституции. Затем был принят новый закон о выборах и определены их сроки (парламентских - с ноября 2011 г. по март 2012 г. и президентских - в июне 2012 г., после чего власть полностью должна перейти от военных к гражданским институтам). В преддверии парламентских выборов в Египте сформировалось около 50 политических партий, то есть почти в два раза больше, чем при режиме Мубарака, когда их насчитывалось 24. Партии и движения сформировали ряд блоков и коалиций. Так, 15 организаций, включая ряд светских партий и Исламскую суфийскую партию, объединились в Египетский блок, одной из целей которого, по заявлениям лидеров, являлось «предотвратить победу «Братьев-мусульман» на парламентских выборах». В свою очередь, пять социалистических партий и движений сформировали Коалицию социалистических сил. Многие бывшие члены правившей Национально-демократической партии, распущенной в апреле 2011 г., еще сохраняли достаточное влияние в провинциях и также стремились участвовать в парламентских выборах в качестве членов других партий - Египетской гражданской, «Единства», Партии свободы, Египетской национальной партии, Партии развития Египта. На большую роль в политической жизни претендовали новые, в основном молодежные светские политические объединения, возникшие в ходе «антимубараковской революции»: «Коалиция революционной молодежи», «Мы все Халиды Саиды», «Молодежное движение 25 января», «Движение 6 апреля», «Революционные социалисты», «Национальная ассоциация за изменения». Часть этих движений приняла решение участвовать в выборах, другая же часть их бойкотировала, настаивая на немедленной передаче власти от военных к гражданским институтам.

Однако наибольшую активность в предвыборной кампании проявляли силы, представляющие политический ислам. Прежде всего это ассоциация «Братья-мусульмане», ее молодежное крыло «Молодые Братья-мусульмане», а также созданная ими Партия свободы и справедливости, которую возглавляет Мухаммед Мурси. Бывший член руководства «Братьев-мусульман» Абу ль-Аля Мади руководит партией «Центр», которая также выступает за сохранение «исламских ценностей». Салафитское движение, возникшее после крушения режима Мубарака, создало свои политические партии: «Ан-Нур» («Свет») с Имад Абдель Гафуром во главе и «Аль-Асала» («Подлинность»), председателем которой является генерал Адиль Абдель Максуд Афифи. Вторую партию поддерживают известный салафитский проповедник Мухаммед Абдель Максуд Афифи и шейх Мухаммед Хасан. Движение «Исламская группа», запрещенное при режиме Мубарака за террористическую деятельность (от которой оно отказалось в середине 1990-х годов), создало Партию реформы и развития. Появилась также Партия реформы и возрождения - политическое крыло движения «Исламский проект за социальную реформу», руководимого исламистским деятелем Мустафой Абдель Азизом, а также Египетская партия освобождения с Ибрагимом Захраном во главе. Последняя представляет интересы суфийских орденов Египта.

Наиболее организованной и влиятельной политической силой в постмубараковском Египте являются «Братья-мусульмане», которые, если судить по их официальным заявлениям, эволюционировали в своих политических взглядах в сторону восприятия общепринятых демократических норм. Политическая программа и требования «Братьев» практически совпадают с таковыми у большинства демократических партий. Новая генерация руководства «Братьев-мусульман» состоит в основном из представителей научно-технической и гуманитарной интеллигенции, многие имеют высшее образование.

Отношение к «Братьям-мусульманам» в египетском обществе неоднозначное. Часть египтян, в первую очередь представители христианских общин, выражают беспокойство по поводу роста влияния «Братьев» и считают их заявления о приверженности демократии предвыборной тактикой. В то же время многие склонны расценивать эволюцию «Братьев-мусульман» как новую стратегию, отвечающую духу времени. «Братья» создали свою предвыборную коалицию - «Демократический альянс за Египет», стремясь объединиться прежде всего с салафитским движением. Однако давние расхождения с салафитами, более ортодоксальными в отношении мусульманских догм, а также разногласия по поводу списков кандидатов привели к раздельному участию в выборах. Тем не менее в коалицию с Партией свободы и справедливости («Братья-мусульмане») вошли не только партии, исповедующие политический ислам (такие как Партия реформы и возрождения), но и либерально-демократические и левые: «Завтра», Рабочая партия, Либеральная партия, «Арабский социалистический Египет», «Достоинство».

Партия «Достоинство» возглавляется Хамденом Сабахи, старейшим последователем насеристской и левой идеологии. Целями партии, отраженными в ее программе, являются социальная справедливость, а также восстановление лидирующей роли Египта в арабо-мусульманском мире. Хамден Сабахи намеревается баллотироваться на пост президента страны. Такой альянс политического ислама с либерально-демократическими и левыми силами отражает новые реалии египетского общества, его стремление к демократии и социальной справедливости при сохранении исторических традиций и мусульманской идентификации.

Парламентские выборы после падения режима Мубарака (первый тур - с 28 ноября по 5 декабря 2011 г.) проходили в достаточно напряженной внутриполитической обстановке. В октябре 2011 г. имели место столкновения христиан-коптов (христиане составляют около 20% 84-миллионного населения Египта) с мусульманами, а также с правоохранительными органами, в результате чего были жертвы. Одним из поводов стало требование некоторых христианских общин разрешить строительство новых церквей. Руководство Египта и коптский патриарх осудили зачинщиков и возложили ответственность за столкновения на сторонников свергнутого режима.

Накануне парламентских выборов, в конце ноября, во многих городах Египта, в том числе Каире и Александрии, вновь произошли массовые столкновения манифестантов с военными, в результате чего более 40 демонстрантов погибли и несколько сотен получили ранения. Были также жертвы среди сотрудников правоохранительных структур. Протестные акции вызвало обнародование Высшим советом вооруженных сил выработанной им Конституционной хартии, в которой путем изменения двух пунктов Конституции (п. 9 и п. 10) делалась попытка сохранить за армией властные полномочия и вывести ее из-под контроля гражданских институтов. Большая часть общественно-политических сил страны потребовала передачи власти от военных Гражданскому президентскому совету и вывела на улицы тысячи своих сторонников. Столкновения протестующих с военными приняли такой массовый и ожесточенный характер, что как в египетской, так и в зарубежной прессе их стали называть «второй волной египетской революции».

«Братья-мусульмане» вскоре отмежевались от протестных манифестаций и согласились с формированием правительства национального единства, объявленным военными после консультаций с лидерами наиболее влиятельных политических партий. Глава военного руководства маршал Тантави в своем обращении к нации подтвердил готовность армии передать власть гражданским институтам, а также принял отставку премьер-министра Исама Шарафа и назначил новым премьер-министром Камаля Аль-Ганзури - государственного деятеля, пользовавшегося популярностью у египтян еще в период правления Мубарака. Ситуация несколько нормализовалась, хотя часть политических сил, отождествлявших фигуру Ганзури с режимом Мубарака, выступила против этого назначения и продолжала акции протеста.

Первым итогом парламентских выборов стал явный успех партий, представляющих политический ислам. Наибольшее число депутатских мандатов (47,2%) получила Партия свободы и справедливости («Братья-мусульмане»). Второе место (23%) заняла салафитская партия «Свет». Объединения либерально-демократических и левых партий оказались в меньшинстве. Явка избирателей составила до 62% .

В египетском обществе усиливается исламистское влияние, и такая тенденция, скорее всего, сохранится в ближайшем будущем. Это ведет к росту антиамериканских и антиизраильских настроений. Они катализируются начатым в марте 2012 г. египетскими органами расследованием деятельности ряда связанных с Западом, прежде всего с США, неправительственных организаций (НПО). В штаб-квартирах этих организаций были найдены документы, подтверждающие наличие планов расчленения Египта на четыре государственных образования. НПО квалифицируются исламистскими партиями как «агенты влияния Запада». Масла в огонь добавляют военные действия Израиля в секторе Газа против движения ХАМАС. В результате исламистское большинство в египетском парламенте выразило вотум недоверия правительству в связи с его «попустительством» действиям НПО и призвало выслать из Египта посла Израиля.

Важным этапом в социально-политическом развитии Египта станут президентские выборы, назначенные на июнь 2012 г. После того, как Центральная избирательная комиссия (ЦИК) Египта в апреле 2012 г. отстранила от участия в предвыборной кампании нескольких кандидатов, пользовавшихся значительным влиянием , фаворитами президентской гонки являются Амр Муса, долгие годы занимавший пост Генерального секретаря Лиги арабских государств (ЛАГ), известный, в том числе, в международном сообществе, государственный и политический деятель, получивший по данным социологических опросов газеты Аль-Ахрам на апрель 2012 г. 30,7% голосов опрошенных, вторым следует Абд аль-Монейм Абу аль-Футух, бывший руководитель студенческого союза, входившего в организацию «Исламская группа», присоединившийся затем вместе с несколькими ее руководителями к «Братьям-мусульманам». Он был исключен из их рядов, после того, как решил самостоятельно баллотироваться на пост президента Египта, но продолжает пользоваться значительным влиянием. Он получил 8,5% голосов. Третий - Хамден Сабахи, председатель партии «Достоинство», сторонник лево-националистической идеологии, приверженец концепций Гамаля Абделя Насера, за которого отдали свои голоса 3,9% опрошенных.

В то же время нельзя исключать возможности обжалования решения об отстранении от предвыборной кампании кем-либо из исключенных. Важной тенденцией, проявившейся в ходе предвыборной кампании, является наметившееся противостояние между исламистским большинством парламента и военным руководством. Некоторые египетские политологи считают, что попытка баллотирования Омара Сулеймана означает обострение противоречий между военными и «Братьями-мусульманами» и завершение «медового месяца» в их отношениях .

Если вкратце проанализировать итоги «арабской весны» в Тунисе и Египте, то прежде всего необходимо отметить, что изменения коснулись лишь верхнего эшелона властной элиты. События в Тунисе и Египте можно определить как социальный протест, направленный против коррумпированных авторитарных режимов с фасадной квазидемократией. В этом протесте исламистская составляющая являлась лишь частью общего движения, но в конце концов сумела занять лидирующую политическую позицию. В то же время структура власти в этих странах на настоящий момент не претерпела серьезных изменений, так же как не произошло существенного реформирования социально-экономической сферы. Такой итог явно не устраивает ту часть общества, которая активно участвовала в свержении прежних режимов, но не получила ощутимых дивидендов.

В Ливии семимесячная военная акция НАТО (с марта по октябрь 2011 г.) в поддержку повстанцев привела к падению режима Муаммара Каддафи, хотя сопротивление его сторонников продолжается. На последних этапах в «битве за Ливию» в августе 2011 г., наряду с продолжающимися ракетно-бомбовыми ударами авиации, на стороне повстанцев непосредственно участвовали спецподразделения НАТО и некоторых арабских стран (в общей сложности до 1,5 тыс. военнослужащих). За время операции, по данным НАТО, авиация альянса осуществила более 26 тыс. самолетовылетов, из них более 10 тыс. боевых. Причем за каждый боевой вылет уничтожалось 3-4 цели, среди которых были не только военные объекты, но и административные здания, жилые дома, системы жизнеобеспечения. За время вооруженного противостояния погибло более 50 тыс. ливийских граждан. Военная операция в Ливии обошлась ее главным инициаторам, Франции и Англии, в 300 млн и 340 млн евро соответственно.

Руководители США, Англии, Франции, Германии, Италии и Генеральный секретарь ООН выразили удовлетворение в связи с ликвидацией М. Каддафи и заявили, что в истории Ливии начинается «новый этап демократического развития». Для ведущих стран Запада результатом крушения режима Каддафи стала возможность доступа к нефтегазовым ресурсам Ливии, являющимся одними из самых крупных в арабском мире, а также к ее многомиллионным авуарам, счетам в иностранных банках и недвижимости за рубежом.

Более чем полугодовое военное противостояние привело во многом к разрушению инфраструктуры страны и дезорганизации работы всех институтов власти, которые практически создаются заново. Растет эмиграция из Ливии, в том числе нелегальная, в соседние страны и страны Запада. Серьезной проблемой остается наличие большого количества оружия у населения, его попадание в руки экстремистских группировок и распространение в соседние регионы. В составе сил, пришедших к власти в Ливии, очевидно присутствие исламистов, в том числе радикальных. Главой Военного совета в г. Триполи назначен Абдель Хаким Бельхадж - бывший «национальный эмир» Вооруженных исламских ливийских групп, радикальной исламистской группировки, осуществлявшей террористические акции в Ливии в 1990-е годы и связанной с «Аль-Каидой». Известно также, что в ливийских тюрьмах при Каддафи отбывали срок до 600 исламистских боевиков, осужденных за терроризм. Сейчас, по сообщениям из Ливии, все они освобождены. Уже первые законодательные акты ливийских властей подтверждают, что правовой базой страны становится шариат. В частности, отменен закон, запрещавший многоженство, и принят закон, запрещающий разводы.

В то же время созданное НПС временное переходное правительство во главе с Абд ар-Рахимом аль-Кибом не способно контролировать всю территорию страны, где постоянно происходят вооруженные столкновения между различными кланово-племенными группировками. В Ливии фактически существуют три параллельных центра силы: временное переходное правительство, радикальные исламисты и сторонники Каддафи. Причем наиболее организованной силой являются исламисты во главе с Бель-Хаджем. На востоке ими создан своеобразный «эмират» с центром в г. Дерна, живущий по законам шариата. Территория Ливии превращается в очаг радикального исламизма. Здесь создаются тренировочные лагеря различных группировок, в частности - «Аль-Каиды» исламского государства Магриб (АКИМ), пополняющих свои вооружения за счет арсеналов распавшейся ливийской регулярной армии. Идет процесс дезинтеграции страны. Так, в марте 2012 г. в г. Бенгази на конференции, в которой участвовало 3 тыс. представителей региональных кланово-племенных групп, восточная часть Ливии провозглашена в качестве «федерального региона Киренаика» . Там создаются собственные вооруженные формирования. (Ливия исторически сложилась из восточной части - Киренаики и западной - Триполитании). На юге Ливии действуют вооруженные отряды туарегов, часть которых воевала на стороне Муаммара Каддафи, а часть поддерживает исламистов АКИМ. В марте-апреле 2012 г. формирования туарегов захватили северную часть Мали, включая города Тимбукту, Кидаль, Гао, и провозгласили создание на этой территории (по которой издавна кочевали племена туарегов) своего независимого государства. Это спровоцировало государственный переворот в Мали, совершенный военными, недовольными неспособностью действовавшего президента защитить целостность страны. Радикальные исламисты АКИМ еще с середины 2000-х годов пытались «экспортировать» джихад в африканский сахель; в настоящее время, пополнив свои ряды новыми боевиками и вооружением из Ливии, они, скорее всего, возобновят такие попытки, дестабилизируя соседние регионы.

В Йемене антиправительственные протестные выступления начались в феврале 2011 г. Их причинами в основном явились внутренние факторы: обострение социально-экономических проблем , подавление демократических свобод и многолетнее (с 1990 г.) авторитарное правление президента Али Абдаллы Салеха и приближенных к нему кланов. Немаловажную роль в возникновении протестного движения играли также межконфессиональные, региональные и межклановые противоречия, приведшие к вооруженным столкновениям между правительственными войсками и повстанцами Конфедерации племен Хашид во главе с шейхом Хусейном Аль-Ахмаром, видным политическим деятелем и членом парламента. В столкновениях участвовали также группировки генерала Али Мохсена аль-Ахмара, отколовшиеся от йеменской армии и выступившие против президента Салеха. Повстанцы требовали отставки президента и демократизации режима. В ходе столкновений президент Салех был серьезно ранен и проходил курс лечения в Саудовской Аравии. После его возвращения столкновения возобновились с новой силой и продолжались до начала 2012 г.

Страны, входящие в Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ) во главе с Саудовской Аравией, неоднократно предлагали план урегулирования конфликта в Йемене. Речь шла об отставке Салеха с предоставлением ему гарантий безопасности, досрочных президентских выборах (по конституции мандат Салеха действовал до 2013 г.), создании переходного правительства и последующем проведении национального диалога с участием всех политических сил. После неоднократных отказов Салех согласился выполнить инициативу ССАГПЗ, и в феврале 2012 г. в Саудовской Аравии соответствующее соглашение было подписано президентской стороной, правящей партией Всеобщий народный конгресс и Блоком национального согласия, куда вошло большинство оппозиционных сил. Соглашение было одобрено Лигой арабских государств (ЛАГ) и ООН.

Досрочные президентские выборы состоялись 21 февраля 2012 г. Президентом был избран единственный кандидат - занимавший ранее пост вице-президента Абдо Раббо Махмуд Хади. По официальным данным, он получил 66% голосов избирателей, при явке 51%. Однако ряд общественно-политических сил (в частности, движение хуситов и сепаратистов Южного Йемена) фактически бойкотировали выборы и заявляли, что новые власти проводят против них ту же политику репрессий, что и режим Салеха. Премьер-министром правительства национального единства был назначен Мухаммед Басиндва, видный деятель оппозиции, в 1993-1994 гг. занимавший пост министра иностранных дел.

Новое правительство, как и прежнее руководство Салеха, фактически не контролирует значительную часть территории страны. В наследство от Салеха ему достались очень сложные проблемы.

Это, во-первых, действия шиитских повстанцев - хуситов (примерно 40% населения Йемена - шииты), которые в 2004 г. подняли мятеж в северо-западной провинции Саада и начали вооруженную борьбу с йеменскими властями. Хуситы выступают за воссоздание на севере Йемена зейдитского имамата, который существовал здесь почти тысячу лет, с 969 г. до революции 1962 г., свергнувшей режим имама Яхьи. Хуситы заявляют, что они защищают свою религию - зейдизм (ветвь шиизма) от экспансии суннизма, поддерживавшегося йеменской властной элитой, которая, по их мнению, действовала в интересах Саудовской Аравии и США. Хуситы позиционируют себя как борцов с коррумпированным режимом и социальной несправедливостью. Йеменские власти, так же как и Саудовская Аравия, считали хуситов террористической группировкой, поддерживаемой Ираном (что отвергалось как самими хуситами, так и Ираном). С 2009 г. авиация Саудовской Аравии регулярно наносит удары по базам хуситов на севере Йемена и на приграничной саудовской территории, куда проникают их отряды.

Вторая проблема - сепаратистское движение на юге, обусловленное существованием в течение достаточно длительного периода на территории страны двух государств - Северного и Южного Йемена. Если первый всегда был оплотом исламской религии, то второй, с момента завоевания независимости и провозглашения Народно-демократической республики Южный Йемен (НДРЮЙ) в 1970 г. до объединения Йемена в 1990 г., придерживался социалистической ориентации. В Южном Йемене, по сравнению с Северным, общество более структурировано. Здесь выше образовательный уровень населения, существуют светские общественно-политические организации, в том числе Йеменская социалистическая партия. Однако после объединения страны руководство Али Абдаллы Салеха проводило политику ущемления прав южан и доминирования представителей Северного Йемена как в бизнесе, так и в политической и военной сферах. Многие офицеры-южане были уволены из армии и правоохранительных органов и получили мизерную пенсию. Это вызывало недовольство и привело к формированию достаточно сильного сепаратистского движения, которое жестко подавлялось властями.

Третья проблема - обладающее значительным влиянием исламистское движение. Радикальные вооруженные группировки, связанные с «Аль-Каидой», контролируют часть территории страны. Вновь избранный президент Хади подтвердил свое намерение продолжать борьбу с «Аль-Каидой». Части йеменской армии во взаимодействии с американскими беспилотниками предприняли в феврале-марте 2012 г. ряд операций против ее баз. Были уничтожены десятки боевиков, в том числе несколько полевых командиров. Однако в ответ исламисты осуществили взрыв вблизи президентской резиденции в г. Мукалла (в результате чего погибли около 20 военнослужащих) и публично казнили в подконтрольных им населенных пунктах йеменцев, которые обвинялись в связях с разведслужбами США и наведении на цели американских беспилотников. В марте 2012 г. исламистскими боевиками был убит гражданин США, работавший преподавателем в одном из йеменских городов, и взята в заложницы гражданка Швейцарии.

Президент Хади заявил о намерении созвать в ближайшее время конференцию национального диалога с участием «представителей самых широких слоев общества». Создается также комиссия по выработке новой конституции. В течение трех месяцев в стране должны пройти парламентские, а затем президентские выборы. В то же время сепаратистские движения Юга, так же как и хуситы, отказываются участвовать в каких-либо выборах до прекращения направленных против них «репрессивных и дискриминационных» действий властей.

Один из наиболее болезненных вопросов - чистка армии и правоохранительных органов от сторонников бывшего президента, способная спровоцировать новый конфликт.

Таким образом, проблемы, вызвавшие протестное движение в Йемене, продолжают существовать и даже обостряются, что может привести к дальнейшей дестабилизации ситуации в стране.

В Сирии , в отличие от Туниса и Египта, не было острого социально-экономического и политического кризиса. Главным фактором противостояния в этой стране является поддержка извне действий вооруженных оппозиционных группировок. 21 марта 2012 г. члены СБ ООН единодушно приняли Заявление, выработанное Россией и ЛАГ, главные пункты которого призывают к прекращению насилия с обеих сторон, выводу сирийской армии из населенных пунктов, продолжению посреднической миссии Кофи Аннана и началу политического диалога между властями и оппозицией. Если руководство Сирии согласилось выполнять рекомендации Заявления, то оппозиция в лице стамбульского Сирийского национального совета (СНС) охарактеризовало его как «уловку», предоставляющую Башару Асаду возможность «выиграть время». В марте 2012 г. вооруженные антиправительственные группировки совершили ряд террористических актов в Дамаске и Алеппо, в результате чего погибли десятки мирных жителей. Продолжается информационная война против Сирии. CNN и «Euronews» заявляли о гибели в сирийских городах «70 человек от рук правительственных войск и применения сирийской армией тяжелой артиллерии против сирийских повстанцев сразу после принятия Заявления СБ ООН», что впоследствии не было подтверждено. В то же время, пожалуй, впервые с начала противостояния в Сирии правозащитная организация Human Rights Watch заявила, что сирийская вооруженная оппозиция «применяет жестокие методы, а именно похищения, пытки и убийства офицеров сирийской армии».

Автор этих строк, будучи в составе международной делегации в Сирии в январе 2012 г., видел фотографии обезображенных трупов сирийских военнослужащих, погибших от рук боевиков антиправительственных группировок, в рядах которых действуют «муджахиды» «Аль-Каиды». Что касается стамбульского СНС, то он, несмотря на все усилия покровителей из ведущих стран НАТО, так и не смог обрести единства и выработать какую-либо общую программу, что позволило бы выставить его в качестве «легитимного представителя сирийского народа». Так, в феврале 2012 г. более двадцати руководящих деятелей оппозиции вышли из состава СНС и создали свой орган - «Группу сирийских патриотов». В марте за ними последовали еще три известных оппозиционных деятеля. СНС - это конгломерат группировок и персон, имеющих различные политические цели: в нем есть представители либерально-демократических сил, курдских сепаратистов, «Братьев-мусульман», радикальных исламистов. Причем две последние группы, с которыми у председателя СНС Бургана Гальюна весьма натянутые отношения, являются наиболее организованными и структурированными.

Сирийская армия, очистив от антиправительственных вооруженных группировок города Хомс и Идлиб, практически ликвидировала очаги организованного сопротивления. Тем не менее продолжается проникновение на сирийскую территорию боевиков-террористов из сопредельных стран, их вооружение и финансирование. Как свидетельствовал бывший тележурналист канала «Аль-Джазира» в интервью телеканалу «Euronews», проникновение вооруженных боевиков в Сирию (в частности, с территории Ливана) началось не после «жестоких репрессий властей», а с первых дней антиправительственных протестов в сирийском городе Дараа в марте 2011 г.

В настоящее время в Сирии реализуется план социально-экономических и политических реформ, предложенный руководством страны. В соответствии с новым законом о многопартийности идет процесс создания новых политических партий, с представителями некоторых из них нам довелось беседовать во время пребывания в Сирии в январе 2012 г. Это партии, представляющие либерально-демократические круги, интересы курдской общины, левое движение, позиционируют себя как патриотическую оппозицию. В отличие от «стамбульской», они готовы к конструктивному диалогу с властями и выдвигают ряд требований и предложений. 26 февраля 2012 г. в Сирии прошел референдум по проекту новой конституции, за одобрение которой высказались 89,4% проголосовавших . В ней упразднен пункт о руководящей роли партии ПАСВ и присутствуют все элементы демократического государственно-политического устройства. На основе новой конституции на май 2012 г. намечены парламентские выборы, в которых могут принять участие все зарегистрированные политические партии, в том числе зарубежная оппозиция (которая уже заявила об отказе). В Сирии существует массовая поддержка руководства страны со стороны большей части населения. Несмотря на все трудности, связанные с борьбой с вооруженными антиправительственными группировками, в стране идет процесс демократизации, в котором участвуют основные политические силы общества.

Надо заметить, что цели различных групп стран, подписавших Заявление в отношении Сирии, сильно расходятся, если не диаметрально противоположны. Целями российской и китайской дипломатии является недопущение иностранной военной интервенции, политическое разрешение конфликта путем нахождения консенсуса между сирийским руководством и оппозицией, сохранение суверенитета и территориальной целостности Сирии. Примерно такую же позицию занимают Иран, Ливан, Ирак, Египет, Алжир, часть общественно-политических сил Иордании. Целями же ведущих стран НАТО и Израиля является устранение режима Башара Асада, изменение внутренней и внешней политики Сирии и, возможно, ее расчленение по этноконфессиональному принципу. С позицией этих стран солидаризируются Турция и монархии Персидского залива. Таким образом в лице Сирии будет устранен союзник Ирана и радикальных палестинских группировок, появятся условия для нанесения военного удара по Ирану, а также ослабления шиитского влияния в Ливане и Ираке. Именно об этих намерениях свидетельствуют результаты встречи 1 апреля 2012 г. в Стамбуле так называемых «Друзей Сирии» (страны НАТО, монархии Персидского залива, Турция), где были приняты решения о расширении помощи сирийской оппозиции, в том числе радикальной, и признании СНС «легитимным представителем сирийского народа». В этой встрече (как и в первой встрече «Друзей Сирии», проходившей в Тунисе в феврале 2012 г.) не участвовали Россия, Китай и представители сирийского руководства.

Подводя предварительные итоги «арабской весны», можно выделить несколько ее вариантов. Первый - тунисско-египетский, когда свержение правящего режима было обусловлено внутренними факторами. (В то же время тунисский и египетский случаи имеют каждый свои особенности.) Второй - ливийский, когда налицо было военное вмешательство внешних сил, приведшее к крушению режима и фактическому распаду государства, что спровоцировало дальнейшее вооруженное противостояние различных кланово-политических группировок. Третий - йеменский: в результате внутреннего противоборства и внешнего давления произошло значительное изменение баланса сил в правящей элите, которое, тем не менее, не привело к политическому консенсусу и решению острых внутренних проблем. Четвертый - сирийский, когда главным фактором, дестабилизирующим внутреннюю ситуацию, стала поддержка извне радикальной оппозиции, во многом сформированной также внешними силами. Нелишне отметить также пятый, бахрейнский вариант: здесь протестные выступления были жестко подавлены с помощью иностранного военного вмешательства, оказавшегося в этом случае, в отличие от ливийского и сирийского, на стороне правящего режима.

Примечательно, что слабым звеном среди стран, затронутых «арабской весной», оказались одни из самых верных союзников Запада - Тунис и Египет. В них социально-экономический кризис, авторитарное правление и коррупция проявились особенно ярко. В то же время такие страны, как Ливия, Алжир (там также имели место протестные выступления), Сирия, изначально следовавшие различным формам социалистической ориентации, оказались более стойкими к «весенним ветрам». Достаточную устойчивость показали также арабские монархии. Хотя ситуацию здесь, особенно в государствах Персидского залива, нельзя назвать стабильной.

Важным результатом практически во всех странах, затронутых «арабской весной», стало усиление роли ислама и движений, исповедующих политический ислам (его суннитское направление). Причем в самих «арабских революциях» межконфессиональные и, в частности, суннитско-шиитские противоречия играли второстепенную роль. Они имели большое значение в качестве внешнего фактора. Речь идет о поддержке «революционных движений» странами суннитского ислама, прежде всего монархиями Персидского залива. Такая их позиция объясняется достаточно давним противостоянием шиитскому Ирану, особенно обострившимся после исламской революции в Иране в 1979 г. Страны Персидского залива, зачастую не без оснований, видели в Иране угрозу «шиитской экспансии» в их регион, а также опасались усиления иранского влияния в постсаддамовском Ираке. Некоторые эксперты говорят о наличии планов по формированию блока стран с исламско-суннитскими режимами и воссозданию таким образом некоего «суннитского халифата» с лидирующей ролью Саудовской Аравии и Катара.

В Ливии и Сирии монархии Персидского залива оказывали поддержку также радикальным исламистским группировкам, включая боевиков «Аль-Каиды». Как ни парадоксально, поддержку этим силам в Сирии оказывали и продолжают оказывать ведущие страны НАТО. Напротив, в Йемене НАТО и, прежде всего, США борются против группировок «Аль-Каиды».

В политике Франции наблюдается такая же парадоксальная картина. С одной стороны, в Ливии Франция выступила инициатором военной поддержки силам, выступавшим против режима Каддафи, в основном радикальным исламистам. В настоящее время Франция активно поддерживает вооруженную оппозицию в Сирии, основу которой также составляют радикальные исламисты. С другой стороны, в самой Франции происходят террористические акты, после которых проводятся аресты исламистов и заявляется об «угрозе государству» с их стороны .

В этой ситуации Запад наступает на те же «грабли», что и США в 1980-х годах. В тот период, стремясь ослабить СССР - своего стратегического противника, США поддерживали в Афганистане «Аль-Каиду» и Бен Ладена в их «джихаде» против просоветского афганского правительства и советских войск. Однако после вывода советских войск и победы «джихада» «Аль-Каида» и Бен Ладен объявили США своим главным врагом и совершили теракты 11 сентября 2001 г. в Нью-Йорке и Вашингтоне. Сейчас ведущие страны НАТО стремятся использовать радикальных исламистов для достижения своих военно-политических целей - свергнуть режим в Сирии, являющийся союзником Ирана, нанести военный удар по Ирану, чтобы уничтожить его ядерную программу, подавить шиитское движение «Хизбалла» в Ливане и обеспечить, таким образом, гарантии безопасности Израилю. Запад, видимо, надеется удержать контроль над радикальными исламистами - что представляется иллюзией, аналогичной надеждам США удержать контроль над Бен Ладеном в Афганистане в 1990-е годы. В свою очередь, Иран объявляет «арабскую весну» продолжением иранской исламской революции и налаживает контакты со всеми приходящими к власти исламистскими силами (исключение - Сирия, где Иран поддерживает руководство Башара Асада).

Социально-политические процессы в «постреволюционных» арабских странах находятся в постоянном развитии и, судя по всему, еще далеки от завершения. Видимо, будут продолжаться противостояние в Сирии, дестабилизационные процессы в Йемене и (особенно) в Ливии и соседних с ней регионах. В то же время в «арабской весне» активно пытаются участвовать демократические силы. Вполне возможно, что народы Туниса и Египта, освободившиеся от коррумпированных авторитарных режимов, смогут построить демократические государства на базе своих исторических традиций и культурных ценностей, основной из которых является ислам. Возникающие на обломках авторитарных государств новые политические режимы уже не будут однозначно прозападными, что создаст новую политическую конфигурацию на Ближнем и Среднем Востоке и повлияет на ситуацию как в Европе, так и, в какой-то степени, в мире в целом.

Примечания:

Www.weekly.ahram.org 27.01.12.

Первым из таковых являлся Хайрат аш-Шатер, подлинный руководитель «Братьев-мусульман» (официально их Верховным наставником считается Мухаммед Бади), бизнесмен-мультимиллионер. Он отбывал тюремное заключение при режиме Мубарака, и, не смотря на то, что Высший совет вооруженных сил (ВСВС) снял с него эту судимость, наличие таковой явилось причиной, по которой ЦИК отказал Хайрату аш-Шатеру в праве баллотироваться на пост президента. Второй - Хасим Салах Абу Исмаил, кандидат, выдвинутый салафитами, мать которого имеет наряду с египетском, гражданство США, что также, в соответствии с египетским законодательством, препятствует участию Абу Исмаила в президентской кампании. Третий - Омар Сулейман, бывший при Мубараке вце-президентом и руководителем египетских спецслужб, что, в соответствии с новым законом, принятым парламентом, не позволяет ему выдвигаться на пост президента.

Ibid. 02.04.2012.

Ibid. 02.04.2012.

Йемен - одна из беднейших арабских стран. 40% ее 20-миллионного населения живет за чертой бедности, безработица достигает 35% (среди молодежи свыше 50%), 50% граждан страны являются неграмотными.

Хуситы - последователи шейха Абд аль-Малика аль-Хуси, исповедующие зейдизм, ветвь шиизма.

Www.thawra.alwehda.gov.sy 27.02.2012.

В марте 2012 г. в Тулузе французский гражданин алжирского происхождения, связанный с «Аль-Каидой» исламского Магриба (АКИМ), застрелил трех военнослужащих, трех учеников и преподавателя еврейской частной школы.

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«РОССИЙСКАЯ АКАДЕМИЯ НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА
И ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ
при ПРЕЗИДЕНТЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

СЕВЕРО-ЗАПАДНЫЙ ИНСТИТУТ УПРАВЛЕНИЯ

Факультет международных отношений

Направление (Специальность) международные отношения

Кафедра международных отношений

КУРСОВАЯ РАБОТА

на тему:

«Арабская весна» и влияние внутрирегиональных акторов.

студент 2 курса

очной формы обучения

Григорьев Никита Александрович

подпись__________________

Руководитель работы:

заместитель заведующего кафедрой международных процессов евразийского региона СЗИУ РАНХиГС, преподаватель, кандидат политических наук

Набока Аркадий Владимирович

подпись__________________

Санкт-Петербург

Введение. 3

1. «Арабская весна» - причины и последствия. 5

2. Влияние внутрирегиональных акторов. 19

Заключение. 34

Список литературы: 36

Введение.

В конце 2010 – начале 2011 года арабский мир охватили массовые протестные движения. В Тунисе, Египте и Ливии разгорелись гражданские войны, которые привели к смене руководства стран. В Алжире, Марокко, Мавритании, Иордании, Ираке, Йемене, Бахрейне, Судане, Ливане, Кувейте

и Омане прошли широкие антиправительственные манифестации, приведшие к реформированию социально-политической системы данных государств.

В данной курсовой работе хотелось бы рассмотреть процессы, происходившие в период так называемой «арабской весны» на территории региона. Хотелось бы отметить, что предмет исследования данной курсовой работы не предусматривает рассмотрения «теорий заговора», которые в большинстве существуют вокруг столь «благодатной» проблемы. В данной курсовой работе необходимо дать качественный анализ событий «арабской весны», а также показать степень вовлеченности внутрирегиональных акторов, как в данный процесс, так и политическую жизнь арабского мира.

Выбор данной темы обусловлен степенью влияния событий «арабской весны» как на регион Большого Ближнего Востока, так и на мировое сообщество. Помимо того, что данный процесс реформации затронул более десятка государств на двух континентах, а также привел к смене политических режимов и глубокому реформированию политической системы отдельных мусульманских государств, он также остается одним из самых обсуждаемых политических событий уже на протяжении трех лет.

Цель данной курсовой работы – раскрыть сущность политических изменений, затронувших Большой Ближний Восток, их предпосылки и перспективы, а также оценить степень вовлеченности внутрирегиональных акторов, таких как Саудовская Аравия, Турция, Катар и т.д. в данные процессы.

Исходя из этого, на наш взгляд, следует разделить данную курсовую работу на две основные части;

задача первой части – рассмотреть сам процесс арабской весны как процесс политических преобразований на территории Большого Ближнего Востока. Также, в данной главе необходимо выделить основные предпосылки и причины развития «арабской весны». Для этого использованы работы таких авторов, как Е.Я. Сатановского, А.В. Коротаева, Б.В. Долгова, Дж. Феллона, В. Сергеева и др.

во второй части данной курсовой работы, по-нашему мнению, стоит дать характеристику степени вовлеченности и заинтересованности в событиях «арабской весны» внутрирегиональных акторов, так как невозможно отрицать их роль в данных событиях ввиду борьбы за политическое лидерство в регионе.

Арабская весна» - причины и последствия.

В данной части курсовой работы мы постараемся дать качественный анализ событиям, произошедшим на территории мусульманского мира в 2011 году и приведших к серии волнений в исламском мире, названных «арабской весной», проанализируем причины данных волнений и перспективы дальнейшего развития Северной Африки и Ближнего Востока под влиянием ряда новых трендов, порожденных как раз описываемыми событиями.

Все то множество причин, породивших кризисную ситуацию и подстегнувших становление протестных движений мы можем разделить на два основных типа: экономические и социально-политические проблемы.

Как отмечает заведующий Центром глобальных и стратегических исследований, доктор экономических наук Леонид Леонидович Фитуни в своей статье «Экономические причины и последствия «Арабской весны», «<…> экономика неизменно лежит в фундаменте любой революции. Несмотря на то, что внешнее вмешательство в текущие процессы внутри арабских стран – вещь бесспорная и предельно очевидная, в глубинной основе социального взрыва столь же бесспорно лежит и экономика.».

Здесь следует отметить, что экономическая ситуация в данных государствах не была столь плачевной, как рисует ее нам пресса. Так, например, до начала мирового экономического кризиса прирост в египетском ВВП (по данным Всемирного Банка) составил примерно 7 % в год, снизившись лишь в 2009 году до 4,6% .

Как отмечает автор «…в Тунисе в этот же период предкризисный рост был менее впечатляющим, но в целом более чем удовлетворительным - в среднем 5,5% в год. В 2009 г. темпы прироста ВВП составили 3,4%. Для сравнения укажем, что в Саудовской Аравии эти показатели равнялись соответственно 3 и 0,6%, в Марокко 5,4 и 4,9%, в Ливии 5,2 и 2,1%, в Ливане 5,9 и 9,0%, в Йемене 3,4 и 3,8%».

Из этого следует, что экономические показатели Египта и Туниса были не только не хуже, но и заметно лучше, чем в некоторых арабских государствах, менее бурно переживших волнения «арабской весны». Также следует отметить тот факт, что темпы роста ВВП в Египте и Тунисе, начиная с 1992 года, были стабильно выше прироста численности населения (в Тунисе экономический рост был не столь впечатляющим, однако лишь в следствии того, что население там увеличивалось более медленными темпами, чем в Египте).

Более того, как пишет Фитуни, «экспертами столь солидной структуры, как «Программа развития ООН», Тунис накануне революции вообще рисовался как показательный пример успеха человеческого развития и выделялся в числе трех лучших «шоу-кейсов» среди развивающихся стран» (он победитель среди стран со средними доходами). Доклад ПРООН о развитии человека за 2010 г. так суммирует успехи страны в социальной и экономической сферах: «Тунис достиг успехов во всех трех измерениях индекса развития человеческого потенциала, сосредоточив основные усилия на образовании. В стране значительно выросла доля охваченных школьным образованием, особенно после того как в 1991г. был принят закон об обязательном десятилетнем образовании. Также определенный прогресс был достигнут в деле гендерного равноправия: 6 из 10 студентов университетов - женщины. Ежегодный доход на душу населения составлял около 3% в течение прошедших 40 лет и был связан с ответственной кредитно-финансовой политикой, а также инвестициями в транспортную и коммуникационную инфраструктуру».

Из вышесказанного можно сделать вывод, что, несмотря на застойный характер политической ситуации в арабском мире в целом, на фоне остальных государств региона «<…> Тунис и Египет являли собой едва ли не самые успешные примеры сочетания модернизации и диверсификации экономики с пусть пока скромной, но вполне зримой политической либерализацией».

Результатом проведения «авторитарными лидерами» последовательных шагов в области либерализации экономики по западному образцу и введения в действие норм и стандартов, рекомендуемых МВФ, США И Евросоюзом, стало формирование в стране обширной прослойки «среднего класса» (при этом следует отметить, что экономика Египта и Туниса не основывается на добыче углеводородных ресурсов).

Однако, несмотря на положительную динамику в области роста ВВП и в экономики в целом, глубинные процессы «арабской весны» на территории Египта и Туниса следует искать в фундаментальных экономических и социально-политических проблемах данных государств, которые кроются в глубинных характеристиках хозяйственного развития почти всех стран Северной Африки: росте населения, безработице, нехватке пригодных для расселения территорий и т.д..

Как отмечает Фитуни, «…указанные базисные проблемы существовали до прихода к власти сброшенных «тиранов», сохранялись, несмотря на все их усилия, при них и, что самое главное, никуда не денутся при новых властях. Сохранение непреодолимых проблем даже в условиях быстрого и устойчивого экономического роста последних лет предопределено фундаментальными характеристиками североафриканских экономик и обществ. Десятилетия колониализма и неоколониальная эксплуатации сыграли свою немалую роль, но даже они - не главные сдерживающие факторы развития и сохранения отсталости».

Большая часть территории всех без исключения арабских стран Северной Африки - безжизненная пустыня.

До того как Рабат провозгласил свой суверенитет над бывшей Испанской Сахарой, Марокко была единственным исключением из этого правила (на пустыни приходилось лишь 11% территории королевства). Сегодня в новых (не всеми признаваемых) фактических границах, по данным ФАО, пустыни составляют 78% площади страны. В Тунисе - 51%, Алжире - 80, Египте - 98, в Ливии - 99%.

Следует отметить, что почти во всех государствах Северной Африки большая часть населения все еще сосредоточена в деревне. Устойчивый и быстрый рост населения с каждым новым поколением ведет к уменьшению средней площади надела, либо формируя скрытую безработицу в деревне, либо выталкивая (меньшую часть) незанятых граждан в города, где они часто тоже не в силах найти работу.

Кроме того ситуация усугубляется возрастной спецификой структуры общества в регионе – преобладание граждан в возрасте до 30 лет. Однако в Египте проблема доминирования молодых возрастных групп в составе населения стоит острее, чем в любой североафриканской стране, за исключением Алжира.

За 10 лет, прошедшие между двумя последними переписями населения в АРЕ (1996–2006 гг.), число лиц старших возрастов (более 45 лет) выросло втрое, а число детей до 15 лет - в 2,5 раза. В соответствии с данными (последней) переписи 2006 г., в стране проживало 72 579 тыс. человек, объединенных в 17 265 тыс. домохозяйств. Средний размер египетской семьи (отдельного домохозяйства) - 4,18 чел. По оценкам на середину 2011 г., численность население достигла 82 млн.человек.

На дату переписи в стране проживало 5476 тыс. лиц с высшим образованием, т.е. примерно в каждой третьей семье имелся свой обладатель университетского диплома. Но при этом 16,8 миллиона египтян оставались неграмотными. Ко времени начала революционных событий 2011 г. абсолютная численность первых выросла, по расчетам демографов, минимум на 10%, а вторых - на 6%.

Следует отметить, что распространенная на начальных этапах «арабской весны» теория будто в основе революций на Севере Африки лежит так называемый молодежный бугор (графически он выглядит как «выпирание» в поло-возрастной пирамиде определенных возрастных групп, а именно групп 15–30 лет), статистически подтверждается лишь отчасти (см. Рис. 1)7.

Ко времени революции такое «выпирание» действительно имело место в Тунисе, а также в Алжире (где революции не случилось). В Ливии, Египте и Марокко его не было, но при этом в первых двух странах произошли «революции», а в самой западной монархии арабского мира - нет.

Тем не менее, по нашему мнению, полностью списывать со счетов факто «молодежи» не следует.

Молодежь является благодатным объектом для политического манипулирования со стороны групп общества, заинтересованных в волнениях и политической дестабилизации общества (молодежь являлась движущей силой в во время выступлений как в Тунисе, так и в Египте, Иране, Ираке, Сирии, Кувейте и в других государствах Северной Африки и Большого Ближнего Востока).

Социологи неизменно указывают, что именно этой возрастной группе общества свойственны: отсутствие жизненного опыта; максимализм в оценках и действиях; «стадный инстинкт», выражающийся в повышенной склонности блокироваться в «братства», объединяться по принципу «наш/не наш»; готовность даже с угрозой для собственного благополучия и жизни слепо следовать за лидером и беспощадно «громить противника на добивание».

Следует также учитывать тот факт, что большинство молодежи в странах Северной Африки, за исключением малонаселенных Туниса и Ливии, проживает не в крупных городах, а в сельских районах. Сельская молодежь, как правило, воспитана в традиционных ценностях, прежде всего религиозных. Последнее обстоятельство, правда, не сделало их большими сторонниками павших светских авторитарных режимов.

Их оппозиционность властям формировалась, прежде всего, нелегальными и полулегальными мусульманскими организациями.

В Египте на протяжении почти 70 лет это были Братья-мусульмане, но в последнее двадцатилетие с Братьями стали конкурировать более радикальные группы, хорошо финансирующиеся монархиями Персидского

Также следует отметить влияние экономической либерализации на ситуацию в деревне, приведшую к росту безработицы и миграции населения в крупные города в поисках рабочих мест.

Так, например, в Египте, несмотря на продолжающийся процесс урбанизации, примерно 57% населения занято в сельскохозяйственной сфере экономики. При этом почти все сельское население расселено на узкой полосе плодородных земель долины Нила. Площадь наделов из-за физической ограниченности пригодной для обработки земли и роста населения постоянно уменьшается.

Со времени правления Гамаля Абдель Насера в Египте удавалось удерживать хрупкий баланс в отношении миграции населения в крупные города через сложную систему продовольственных дотаций для городского населения и субсидий и мер прямого регулирования для сельхозпроизводителей.

Как отмечает Фитуни, «…с «денежной» точки зрения в средних и крупных хозяйствах традиционно выгоднее было выращивать хлопок и сбывать его перекупщику. Такая система, существовавшая в начальные годы президентства Г.А. Насера, выглядела, с отстраненно-академической точки зрения, экономически оправданной, но на уровне страны в целом она оборачивалась необходимостью во все возрастающих масштабах импортировать продовольствие. При этом непредсказуемость сбора в зависимости от уровня воды в Ниле, постоянно скачущие мировые цены на, хлопок, конкуренция других стран ежегодно создавали неопределенность относительно того, что страна получит за свою монокультуру валютные доходы в достаточных объемах.

Введенная Насером в принудительном порядке система предписывала крестьянам выращивать определенные культуры, в частности зерновые, гарантировавшие «продовольственную составляющую урожая».Однако, в 1980-х гг. при президенте А. Садате египетское правительство согласно рекомендациям и в тесном сотрудничестве с чиновниками USAID, приступило к осуществлению широкой программы либерализации сельского хозяйства.

Ставилась задача ограничить вмешательство государства (прежде всего, ликвидировав субсидии и госконтроль в сфере земледелия), поощрять развитие конкурентной рыночной системы на основе частного предпринимательства и экспортно-ориентированного роста. Эта политика была продолжена при Х. Мубараке, когда в 1990-е гг., Египет заключил ряд соглашений с Международным валютным фондом в рамках программ структурной перестройки.

Ключевым компонентом проводимой аграрной реформы стал новый закон о земле. Он лишил прежних льготных прав на землю мелких крестьян, работавших на участках не менее 40 лет, и позволил крупным землевладельцам назначать рентные платежи, исходя из рыночных ставок. Постепенно исчезли госсубсидии на удобрения. Последние стали продаваться по рыночным ценам, что вместе с либерализацией ввоза этого товара превратило Египет в одного из крупнейших импортеров химических удобрений в мире. Стоимость культивации возросла, что не замедлило отразиться на ценах на продовольствие, производимое внутри страны. Была ликвидирована система обязательного производства определенных культур.

В соответствии с неолиберальными воззрениями изменилась сама концепция продовольственной безопасности. Если ранее акцент делался на максимальное обеспечение продовольственных потребностей страны за счет внутреннего производства, то теперь возобладало мнение, что стране следует развивать отрасли хозяйства, которые на мировом рынке обладают сравнительными конкурентными преимуществами (например, туризм), а недостающее продовольствие закупать за счет избыточного дохода глобально конкурентоспособных отраслей».

Результатом проведения данной экономической политики стало медленное сближение мировых цен на сельскохозяйственную продукцию с внутренними ценами (которые до проведения реформ были значительно ниже рыночных), что привело, соответственно, к росту недовольства среди населения и открытым антиправительственным выступлениям в Египте в 2008 году, частично подавленным правительством (уровень инфляции в апреле 2010 года достиг 11%. При этом рост цен на продукты питания был значительно выше: в частности, цены на овощи выросли в среднем на 45 процентов).

Данные обстоятельства сформировали в Египте благоприятную обстановку для антиправительственных манифестаций, в купе с потерей доходов от туризма.

Однако экономическая составляющая являлась не единственной причиной для возникновения «арабской весны».

Также большое влияние на нее оказал застой в политике отдельных государств Северной Африки и Ближнего Востока.

Как было сказано ранее, отдельные оппозиционные группы на территории данных государств, такие как Братья-мусульмане, были отстранены от участия в политическом управлении государства и использовали антиправительственные манифестации как почву для свержения действующих режимов.

Также к одной из причин развития «арабской весны» можно отнести неспособность (или нежелание) правительств отдельных государств вовремя проводить реформирование в различных сферах жизни общества.

Помимо этого огромную роль сыграл также фактор «внешнего влияния» на события «арабской весны», однако об этом будет подробно рассказано во второй главе данной курсовой работы.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что причины «арабской весны» следует искать не только в «политическом застое» и «авторитарных режимах» государств Северной Африки и Ближнего Востока, но и в глубоком кризисе в экономике, осложненным ростом населения, что в итоге привело к росту безработицы среди молодежи в данных государствах (в данном контексте следует также подчеркнуть роль политики экономической либерализации, проводимой в отдельных государствах региона, и приведшей, в конечном итоге, к росту безработицы).

События «арабской весны», начало которым положил кризис в экономике, были использованы отдельными политическими группировками для достижения своих целей в получении власти.

Так, например, в результате революции в Египте к власти в стране пришла долгое время находившаяся под правительственным запретом группировка Братьев-мусульман, получающая большую часть финансирования из Катара, которая позже была вновь смещена уже с участием армии.

Однако по сравнению с остальными партиями, которые активно включились в борьбу за власть, Братьев можно назвать «либералами от ислама». Так, например, широкое распространение в прессе получило вовлечение в гражданские конфликты в Ливии и Сирии бойцов Аль-Каиды, по слухам, получающим помощь от правителей Саудовской Аравии (например, группировка Джабат Аль-Нусра в Сирии).

Данные радикальные исламистские группировки, при активной поддержке извне (в том числе и от Западных государств) сумели в конечном итоге свергнуть «авторитарный режим» Муамара Кадаффи в Ливии и борются с правительственными войсками в Сирии.

Однако печальный опыт Ливии показывает нам, что перспектива у «арабской весны» одна – полное уничтожение старых режимов и установление происламистки настроенных правительств (и это еще в лучшем случае).

Отсутствие единого мнения у представителей оппозиционных сил относительно будущего их государств приводит к печальным последствиям гражданской войны, клановому и религиозному геноциду (как случилось в Ливии и происходит в Египте и Сирии, где религиозные меньшинства подвергаются гонениям).

Новое правительство оппозиционеров так и не сумело усмирить парамилитаристские группы на территории Ливии, что до сих пор вызывает опасения относительно судьбы мирного населения, которое до этого жестоко терроризировал «деспот» Кадаффи. Дестабилизация ситуации в Ливии привела, впоследствии, к гражданской войне в Мали. После свержения Каддафи огромные ливийские склады оружия были захвачены туарегами, служившими в составе его сил безопасности. Они попытались создать на севере Мали независимое государство туарегов – Азавад. Эти националисты разгромили малийскую армию, но затем сами были разбиты своим бывшим союзником – исламистами, которые стремятся превратить Мали в целом в исламское государство. Чтобы не допустить этого, Франция прибегла к военной интервенции. Однако это привело лишь к рассеиванию боевиков по всей территории Сахеля, росту насилия и нестабильности от Мавритании до Чада.

Так следует сказать, что в Тунисе в последнее время активизировалась деятельность экстремистских религиозных группировок. Как отмечает А.Б. Подцероб в статье «Тунис: салафитская угроза», «…в конце марта 2012 года в столице страны прошла демонстрация под лозунгами «Народ требует установления исламского государства» и «Те, кто любит Бога, любит шариат», участие в которой приняло около 10 тыс. человек. Летом начались нападения на художественные галереи и бары, которые, как считают салафиты, являются оскорбляющими веру заведениями, а на заключительном этапе фестиваля культуры в Бизерте 200 вооруженных холодным оружием и палками салафитов набросились на зрителей, серьезно ранив пять человек. Участились попытки избиения иностранных туристов, особенно женщин, одетых в футболки и шорты. 14 сентября 2012 г. исламисты атаковали посольство США, и в ходе столкновений с полицией тогда погибло четыре человека. На следующий день после религиозного праздника Ид аль-адха экстремисты попытались устроить в Манубе погром продающих алкоголь магазинов, а в ответ на задержание нескольких нападавших атаковали 30 сентября два поста Национальной гвардии. В результате погибло двое салафитов, включая имама местной мечети Эймана Амдуни. Назначенный вместо него имамом Наср ад-Дин Альви тут же призвал верующих к джихаду против неверных и против Движения «Ан-Нахда», которое, по его словам, выполняет «приказы Вашингтона». В некоторых дуарах и небольших населенных пунктах интегристы, пользуясь дезорганизацией правоохранительных органов, пытаются установить свою власть. Так, в находящейся под Бизертой деревне Седжнан они провозгласили исламский эмират. При этом экстремисты избивают мужчин, которых считают ненастоящими мусульманами, запугивают не носящих хиджаб женщин, ввели запрет на продажу алкоголя, просмотр телепередач, празднование свадеб, закрыли женские парикмахерские».

Также хотелось бы отметить непоследовательность в политике, проводимой Западными государствами в отношение так называемых «авторитарных режимов» при подавлении демонстраций. Когда восстания пресекают нелояльные Западу диктаторы вроде Муамара Кадаффи, Башара Ассада и т.д., то в СМИ это называется геноцидом населения и подавлением демократических движений (к слову сказать, происламистские правительства, пришедшие к власти в результате переворотов, совсем не намерены строить прозападный вариант демократии в своих государствах, а заявляют о намерении ввести на данных территориях нормы шариата). Когда же правительственные войска в Саудовской Аравии жестоко подавляют выступления шиитов в восточных районах государства, то на данный факт принято не обращать внимание.

Следует также отметить роль СМИ в событиях «арабской весны». Как пишет А.Б. Подцероб в статье «Арабская смута: роль пропаганды и современных информационных технологий»: «…Немалую роль в формировании предпосылок массовых выступлений сыграло спутниковое телевидение. Телепередачи внедряли в общественное сознание представления о роскошной жизни, которой наслаждается, де, население стран Запада. Результат не заставил себя ждать. У многомиллионных масс молодежи, сравнивавшей собственную бедность с процветанием западных государств, возник разрыв между ожиданиями благосостояния и действительностью…»; «…Основная роль в пропагандистской войне отводится спутниковому телевидению, создающему стереотипы и внедряющему их в массовое сознание. Ведущее место в этом отношении принадлежит «Аль-Джазире» и «Аль-Арабии», передачи которых на арабском и английском языках, призванные породить симпатии к восставшим, стали важнейшим источником информации как для арабских стран, так и для западного мира. Эффективность ТВ предопределяется, во-первых, его широким распространением и, во-вторых, воздействием зрительного ряда, который навязывает зрителю «картинку», не оставляя времени для анализа обрушивающейся на него информации. С учетом этого можно лишь согласиться с мнением профессора Бамбергского университета А.Юнгерра, что «если социальные сети мобилизовали людей на протестные действия и выход на улицы, то настоящими “структурами”, которые “двигали” эти революции стали именно спутниковые электронные СМИ…».

Перспективы для Северной Африки и Ближнего Востока, в случае победы «арабской весны» нельзя охарактеризовать никак иначе, кроме как туманными. Отсутствие общепризнанного политического лидера, победа оппозиции в регионе, не имеющей единого мнения относительно стратегии развития данного региона, кроме как тотальной смене светских режимов религиозными, все это вполне может привести к экономической и политической стагнации и хаосу внутри региона, что породит еще большее число жертв.

В политической среде нет единого мнения, была ли бедность одной из основных причин «арабской весны». С одной стороны, именно бедность и безразличие властей заставили Мухаммеда Буазизи совершить акт самосожжения 17 декабря 2010 года. С другой стороны, над всем арабским миром к этому времени уже нависла угроза принудительной «демократизации». Огню достаточно было лишь немного заняться, чтобы в него со всех сторон полились тонны масла.
Безработицу также сложно считать причиной волнений. Среди людей старшего и среднего возраста она была незначительной. В государствах региона проводились достаточно эффективные экономические реформы. До реформ, уровень безработицы был высок, но в начале двухтысячных ситуация заметно улучшилась. Рост экономики нефтедобывающих стран и высокие цены на нефть способствовали появлению большого количества рабочих мест.

Проблемы пришли оттуда, откуда их совсем не ждали. Старые арабские режимы, несмотря на справедливые претензии по многим вопросам, не пренебрегали достижениями современной цивилизации. В восьмидесятые годы, благодаря модернизации системы здравоохранения, детская смертность в арабском мире практически сошла на нет, причем рождаемость оставалась традиционно высокой. Благодаря массовой вакцинации, внедрению современной медицины и привлечению иностранных специалистов, темп роста населения в арабских странах заметно вырос. Все это привело к резкому росту молодежи в общей численности взрослого населения. Накануне арабской весны безработица среди молодежи стала очень высокой. Причем в большинстве своем это была образованная молодежь.

На площади Тахрир

Как известно, молодежь в целом более склонна к радикализму, к экстремизму, чем люди среднего и пожилого возраста. Это достаточно известный, давно установленный факт. Таким образом, к 2010 году арабский мир наполнила взрывоопасная смесь из образованных, не женатых, безработных молодых людей — активных пользователей интернета. Именно с их помощью был раздут огонь «большой арабской революции». Когда организаторы флешмоба на площади Тахрир в Каире воззвали через Facebook к своим согражданам, ожидалась акция численностью 1500 — 2000 человек. Реальность превзошла ожидания в 100 раз.

Арабская зима

Если бы все арабские режимы поступили со своей молодежью так, как это додумались сделать в Саудовской Аравии, а именно — организовали для молодых людей рабочие места (монархия не пожалела средств ради того, чтобы выпускники ВУЗов были заняты в сфере образования), арабская весна могла быть менее масштабной. Менее масштабной — это значит она могла обойти стороной те арабские страны, которые, по мнению Запада, можно было «демократизировать» бескровно. Сирия, например, или Ливия, были обречены на погружение в «управляемый хаос». Свержение режимов Муаммара Каддафи и Башара Асада было обязательным пунктом в плане по глобальному переустройству мира в целом, и Большого Ближнего Востока в частности.

Старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Владимир Сотников:
«США использовали технологические новшества для того, чтобы контролировать настроения среди определенных слоев арабского общества. Таковой в первую очередь является «рассерженная молодежь», которая требует реформ. Американские аналитические центры пытались направить ее в русло, которое для США являлось бы гарантией сохранения своего влияния. Но одновременно с этим создается ощущение, что не только демократические процессы, но и конфликты, происходящие в арабских странах, являются хорошо управляемыми. Это похоже на использование элементов теории «управляемого хаоса».

Владимир Путин:
«В целом же происходящее в арабском мире весьма поучительно. События показывают, что стремление внедрить демократию с помощью силовых методов может и зачастую приводит к абсолютно противоположному результату. Со дна поднимаются силы, в том числе и религиозные экстремисты, которые пытаются изменить само направление развития стран, светский характер их управления».

Если статья была полезна